В Бордо открылась выставка «Бистро! От Бодлера до Пикассо»
Музею вина (Cité du Vin) в Бордо нет еще и года. Его первая временная выставка «Бистро! От Бодлера до Пикассо» посвящена кафе, бистро и кабаре.
С конца XVIII века там не только пили вино и абсент — за цинковой стойкой создавалось общество и его свободы. Эмансипация женщины, взявшей в руку сигарету и рюмку, недовольный ропот пролетариата за стаканом красного, полет богемной мечты — о том, из чего складывалась французская история, напоминают картины Мане, Пикассо и Отто Дикса, а также фотографии, фильмы и документы.
Кто-то меланхолично смотрит вдаль, не замечая, что стакан давно пуст. Кто-то, наоборот, ищет истину на его дне. А кто-то не может оторвать глаз от подруги, допивающей рюмку и закуривающей сигарету. Кафе — атмосфера, в которой создается наибольшее количество ситуаций, соединяющий человека с вином. Поэтому первый раздел выставки так и называется — «Атмосфера, атмосфера». В этом имени — знаменитая реплика Арлетти из «Северного отеля», запомнившаяся, прежде всего, характерным для парижских забегаловок народным выговором. Этот выговор — тоже дитя кафе.
Выставка открывается большим полотном конца 18 века. Его автор, Фишель, известен теперь уже только специалистам. Зато изображенное на картине кафе «Рампонно» — самое знаменитое питейное заведение своего времени. Хозяину повезло — кафе вроде бы и недалеко, почти в Париже, но по ту сторону заставы, а значит налогов за вино берут меньше, вот оно и дешевле. Успех так велик, что слово «рампонно» становится нарицательным. Кто пьян, тот «рампонно». Гаврош у Виктора Гюго напевает песенку с припевом «рампоно-дин-рампонно-дон». Вольтер и Руссо делают кабаретье персонажем своих произведений.
Время идет, и кафе становятся доступнее и разнообразнее. С одной стороны — буржуазный ужин в Булонском лесу, в ресторане «Амбассадор» Жана Беро. Роскошь красивые платья, цилиндры, сигары, шляпки. Но рядом — «пьянство за два су». Это еще один раздел выставки. И огромный раздел французской литературы. Золя проклинает пороки, Бодлер воспевает свободу. Вино поет в его душе:
Я упаду в тебя амброзией священной;
Лишь Вечный Сеятель меня посеять мог,
Чтоб пламень творчества зажегся вдохновенный,
И лепестки раскрыл божественный цветок!
В живописи чудовищную картину нищеты обобщает картина Леона Лермитта, представленная на салоне 1885 года, которую так любил Ван Гог. На картине — несчастные дети и жена, разгулявшийся отец. Название — «Вино», потому что вино — корень всех бед.
Где вино — там и любовь. Вернее, магнетизм полов, напоминают художники. Раздел так и назван — «магнетизм». В кафе уже в 19 веке начинают приходить женщины. Пока еще в сопровождении мужчин, но скоро — и в одиночестве, вынужденном, оплаченном или добровольном. Свое внимание на феномене «одинокая женщина в кафе» сосредоточил Мане. Меланхолия пока еще — основной мотив, рядом с рюмкой часто книга или письмо, но это все равно обещание нового века.
В одиночестве сидит за столиком кафе женщина на полотне Отто Дикса. Историк искусства, хранитель музея Орсе Стефан Геган, один из научных консультантов выставки, отвечает на вопрос, почему портрет Сильвии фон Харден он считает центральной картиной выставки.
Стефан Геган:
Всегда очень сложно выбрать одно произведение из всех отобранных нами же на выставку. И все же я бы сказал, что вследствие его художественной значительности и того факта, что Центр Помпиду согласился временно предоставить нам эту работу, центральным произведением является портрет Сильвии фон Харден работы Отто Дикса. Она была немецкая журналистка 1920-х годов, а Отто Дикс — крупнейшая фигура обновления германского реализма в период между двумя войнами.
Эта картина — Джоконда Центра Помпиду. Это, несомненно, самое важное произведение немецкого искусства 1920-х и в творчестве самого Отто Дикса. Это эстетическое совершенство. А нам это сильнейшее и очень жесткое произведение напоминает о том, что кафе было местом зарождения и проявления женской эмансипации. Это портрет женщины, которая в одиночестве сидит в кафе, она курит, она пьет вино, и само ее присутствие на террасе кафе говорит о ее полной свободе. Иными словами, это произведение, помимо значимости его места в истории искусства, еще и полно смысла и помогает нам раскрыть темы, затронутые на этой выставке.
Новый век в истории кафе и связанной с ним французской жизни наступил, когда сами художники стали завсегдатаями кафе. Они изображают бистро, создают его мир в своих работах, а кафе создает их самих, дает место для свободной мысли. «Богемная мечта» — название последнего раздела выставки. Там, в бистро, рождается искусство интеллектуального опьянения. Йорг Иммендорф и его «Кафе Германия» логично завершают выставку, да и саму тему. В кафе политические споры вытеснили богемную мечту. С 1970-х художники больше не собираются в бистро и не интересуются им. Ренато Гуттузо объявил в 1976 конец «светским духовным бдениям» в кафе.
Правда, одна из кураторов выставки в Музее вина, Марьон Эйбар, справедливо напоминает, что кафе — история универсальная: «У каждого есть своя история, связанная с кафе. Здесь переделывают мир, ухаживают за женщинами, здесь — место вдохновения». Наверняка неизвестный пока автор будущего шедевра, сидит сейчас за цинковой стойкой в маленьком кафе.
* * *
Гелия Певзнер
«RFi»