Гордые попрошайки
«Синема-сити» в Ришон Ле-Ционе. (Фото: «Nautilus»)
Израильский кинематограф требует двух вещей: творческой свободы и денег от правительства, которое он презирает.
Но стоит министру культуры учредить премию для кино не лево-ориентированного (в дополнение к премии «Офир», а не взамен её), как любители бюджетных средств немедленно идут в атаку. С их точки зрения, только они вправе решать, кто достоин наград.
В контекстеОднажды не в Голливуде Для одних только израильтян это не кино, и если они, стиснув зубы и придушив в себе сострадание, не выдавят этих монстров из нор, то в следующий раз Анджелина будет смотреть, как их режут прямо в Тель-Авиве и Иерусалиме.
Три фильма, получившие «Офир» за последнее десятилетие, посвящены так называемому «конфликту»: «Фокстрот», «Да будет утро» и «Море». На церемонию награждения «Фокстрота» — фильма, где солдаты ЦАХАЛа заметают под ковёр убийство арабов, — министр культуры Мири Регев приглашена не была.
Киношные попрошайки, конечно, не в состоянии снимать фильмы без щедрости государства, но за собой они сохраняют право кусать руку, которая их кормит. Гордые попрошайки.
Фильм «Море» получил премию «Офир» в 2025 году. Он рассказывает о страданиях чистого и невинного палестинского мальчика, который мечтает увидеть море, которого никогда не видел, и снят режиссёром с крайнего левого края спектра.
В своей благодарственной речи — в разгар войны «Железные мечи» — режиссёр Шай Кармели-Полак заявил: «Мы живём при правительстве, которое проводит этнические чистки, морит голодом целое население и осуществляет геноцид».
Именно этот фильм Израильская киноакадемия выбрала, чтобы представлять Израиль на церемонии «Оскара».
Не «Хилула-2» (75-е место в списке ста самых просматриваемых израильских фильмов) и не «Освободить Шули Сан» (пятое место). Именно этот фильм был отправлен — во время войны — представлять Израиль на фестивалях по всему миру.
В контекстеАвив Кохави против Мухаммеда Бакри В настоящее время в суде ведется разбирательство, в ходе которого полковник запаса Ниссим Магнаги подал иск против Мухаммеда Бакри за клевету в связи с фильмом «Дженин, Дженин».
Министр культуры и спорта Мики Зоар — не первый министр, которому опротивела антиизраильская линия, которую иногда продвигают кинофонды и которую академия коронует как «израильское кино», достойное представлять страну за рубежом. Возможно, он и не первый, кто ошибочно полагал, что щедрое государственное финансирование приведёт на экраны фильмы, которые полюбит израильская публика.
Именно это ожидание, вероятно, и подтолкнуло его увеличить бюджет кино до 130 миллионов шекелей. Не помогло. Есть авторы, которые любят деньги — но не их источник.
Зоар также не первый министр, попытавшийся учредить более сионистские, или хотя бы не откровенно антиизраильские премии. Разумеется, параллельно с наградами Израильской киноакадемии, которая продолжит отправлять свои фильмы на «Оскар» и международные фестивали.
Там любят кино против оккупации. Настолько, что европейские фонды охотно участвуют в его финансировании. После антиизраильской кампании Шая Кармели-Полака Зоар объявил о создании государственной кинопремии.
Реакция была жёсткой.
Союз сценаристов предупредил о «попытке политически исказить израильское кино, награждать тех, кто угоден нынешнему правительству, и поощрять самоцензуру». На номинантов было оказано давление со стороны киноиндустрии, и некоторые из них сняли свои кандидатуры.
Учитывая, что премия за лучший фильм составляет 100 тысяч шекелей, можно лишь представить силу этого давления.
И за что весь гнев? Возможно, за саму дерзость государства — осмелиться дать деньги и почёт фильмам и авторам, которые не ставят своей целью очернить Израиль в глазах мира, не нанося при этом ущерба той самой кинематографической отрасли, которая пустила здесь корни с созданием кинофондов, а затем была закреплена законом (принятым, к слову, правой коалицией, пытавшейся продемонстрировать культурное лицо в обмен на хроническое «недопредставительство» правых в самих фондах).
В контекстеНе кормите джолей! Все, кроме одного: они не могут заставить нас смотреть эту гадость. Не могут загнать нас в кинотеатры. Не могут вынудить к покупке в сетевых магазинах. И значит, в наших силах обрушить оседлавшую нас левую кодлу хотя бы в этом.
Да, нет ничего более «независимого», чем творчество, которое настаивает на своём праве получать деньги от правительства, которое оно презирает.
И нет ничего более «независимого», чем убеждённость в том, что общественные средства — это частная собственность одной-единственной политической группы.
Когда-то в Израиле существовало независимое кино. Его создатели собирали деньги, иногда теряли их, боролись за зрителя — который для киноискусства куда важнее государственного финансирования. Фильмы Эфраима Кишона до сих пор возглавляют списки самых просматриваемых.
С момента создания кинофондов число зрителей неуклонно снижалось, а разрыв между вкусом Израильской киноакадемии и вкусом публики только рос.
Ни один из фильмов, получивших «Офир» за последнее десятилетие, не вошёл в сотню самых просматриваемых израильских фильмов.
Похоже, часть израильских кинематографистов подсела на государственные деньги, параллельно транслируя весьма любопытные лекции о свободе слова и творчества.
Но творческая свобода предполагает личную ответственность и готовность к риску — а не укутывание в государственное одеяло безопасности, прицеливание во вкус израильских и зарубежных фондов, а затем — освистывание министра культуры Мири Регев или брезгливую дрожь при виде министра «не из того лагеря», раздающего награды.
В контексте«Пропагандистский шедевр» выдвинут на премию Оскар В целом фильм «Нет другой земли» ничем не отличается от других пропагандистских шедевров ХАМАСа, разве что жует привычный нарратив в течение целых 95 минут. Народ вряд смотреть станет (в тиктоке то же самое - за 10 секунд), но ему и так нравится.
Премии и почести — нормальное явление в любом обществе. Деньги и титулы распределяют отобранные комиссии, и по списку лауреатов несложно определить их политические склонности. Так, премия Соколова за журналистику не достанется правому публицисту; премию Жаботинского получат правые; «Мифаль ха-Пайс» наградит фильм о деятельности ультралевой адвокатессы Леа Цемель; а Эль Вальдман получит Премию Израиля за предпринимательство — в том числе благодаря своей ненависти к Нетаньяху.
Комиссия — суверен. В более приятном мире комиссии старались бы учитывать израильский консенсус.
В реальном мире — далеко не каждая отборочная или премиальная комиссия утруждает себя поддержанием связи с публикой, которая оплачивает весь этот праздник.
Всё это, в общем, укладывается в нормальный порядок вещей. Хотя было бы не слишком дерзко ожидать от получателей бюджетов и лауреатов хотя бы минимальной вежливости по отношению к тем, кто подписывает чек: к избранному представителю народа — от имени народа, который его избрал.
Из исторической катастрофы Израиль вышел с очевидным фактом: большинство его граждан — правые. А поскольку, как и любой другой общественный слой, они любят деньги и награды, неудивительно, что ощущение обделённости в этих сферах вызывает у них раздражение.
Один способ исправить это — государственный контроль над контентом, который государство финансирует. Это не путь к свободному и здоровому искусству. Другой путь — более мягкий: время от времени финансировать фильм не левый или вообще не политический, а иногда и награждать его.
Министр культуры и спорта выбрал второй путь — и получил холодный душ в лицо.
Теперь он зол и грозит отменить закон о кино, а вместе с ним и миллионы шекелей, позволяющие узкому кругу избранных авторов осуществлять свою мечту: снимать фильм, а затем рассуждать о художественной свободе — в лучшем случае, или об апартеиде и геноциде — в худшем.
Возможно, отмена закона о кино (хотя маловероятно, что она произойдёт) помогла бы академической касте осознать простую мысль:
правым тоже разрешается снимать кино. И им тоже позволено получать — и вручать — премии.
* * *
Ирит Линор
«Israel ha-Yom»
Перевод: «Nautilus» / «OpenAI»