Это совсем не демократия
Это не тот застенчивый человек, что боится высказать свое мнение. Всего два месяца назад она заявила, что реформа Левина — это «план по разгрому судебной системы».
«Он призван нанести смертельный удар по независимости и независимости судебной власти и превратить ее в безмолвную власть».
В контекстеРади сохранения власти… Риски для рейтинга Израиля исходят из источников, не имеющих никакого отношения к предлагаемой реформе. Они связаны с глобальным экономическим спадом и тем фактом, что 60% международной торговли Израиля приходится на США и Европу, которые сейчас переживают экономический спад.
Так что Хают не промолчала: повторила известное изречение о том, что «демократия — это не только власть большинства», и предостерегла от «тирании большинства».
Она не упоминала - и ни в коем случае не предупреждала о возможности произвола меньшинства.
После этого выступления против Хают в Судебную наблюдательную комиссию было подано пять жалоб, на то, что, по-видимому, представляло собой вмешательство Верховного суда в законодательный процесс.
Регулятор отклонил их все, и принял позицию Хают:
«Как председатель Верховного суда, я считаю своим долгом выразить позицию и озвучить то, что я сказала на открытии конференции, в отношении плана, который Министр юстиции представил на пресс-конференции при вступлении в должность. Это, учитывая беспрецедентные последствия этой программы, касается судебной системы и отношений между органами власти в Израиле».
В контекстеЭстер Хают: «Хорошая идея, кстати!» Разделение властей: председатель БАГАЦа Эстер Хают и спикер Кнессета Юлий Эдельштейн
С тех пор прошло два месяца. Противники реформы уже не довольствуются подписанием петиций, демонстрациями, выводом средств из страны или контактами с физическими и юридическими лицами за границей, чтобы они тоже защищали реформу.
Летчики-истребители грозятся не явиться из запаса. Бывший командующий ВВС Элиэзер Шкеди оказывается перед новой дилеммой: кому подчинены ВВС — правительству или суду?
«Я не знаю, что здесь будет, если мы окажемся ввергнутыми в юридическом хаос. Я никогда не сталкивался с ситуацией, когда командующий ВВС, начальник штаба, глава Моссада или комиссар полиции должны решать, прислушиваться ли к исполнительной власти или к решению суда».
Бывший глава ШАБАК Йорам Коэн также считает, что в случае возникновения спора «должен быть заслушан Верховный суд».
А Хают молчит, и не проясняет очевидное: армия подчиняется правительству. И ШАБАК - тоже.
И молчит, когда видит, как некая протестная организация посылает своих людей на демонстрации возле домов пилотов «Эль-Аль», которые были назначены для перевозки делегации премьер-министра в Италию... Когда лидеры протеста отказываются от каких-либо компромиссов или переговоров, ставя их условием прекращения законодательного процесса.
Она молчит, когда Буги Яалон призывает полицию отказаться от выполнения приказа, когда Эхуд Барак заявляет, что «при явно нелегитимном режиме обязательно не выполнять приказы под черным флагом» - избегая, таким образом, объяснения, почему же это законно избранное правительство является незаконным, и всё, что оно делает, является незаконным.
В контекстеЭстер Хают и её джихад против израильской демократии Тот факт, что закон был совершенно правомерным, не имел для судей ни малейшего значения. Им было достаточно того, что закон им просто не нравился, поэтому последний законодательный инструмент Израиля, побуждающий нелегальных трудовых мигрантов к отъезду из страны, был ими отменен.
Хают молчит, когда законодательный процесс покидает свое место – Кнессет, и переходит к тайным или полусекретным контактам в резиденции президента, между представителями правительства и научно-исследовательских институтов, профессорами права, лидерами протеста - но отнюдь не с представителями оппозиции в Кнессете, которые предпочитают «поджигать улицу» вместо того, чтобы выполнять свои парламентские обязанности.
Хают молчит, в то время как демонстрации расширяются, а также усиливается угроза братоубийственной войны и массового неповиновения в элитных частях.
Возможно, она молчит, потому что считает, что может отложить свои слова до того момента, когда в Верховный суд будут поданы иски против реформы, а потом - что она будет делать?
Отказаться от всего? Так вот просто? Спокойно ждать, будут ли возвращены Верховному суду те полномочия, которые у него отнимут по новым законам?
Верит ли она, что сможет разрешить спор, взмахнув молотком, сослаться на «разумную причину» или «сущностную демократию»?
Хают молчит, и своим молчании она передает сильный, четкий посыл: она готова основывать власть Верховного суда не на демократических ценностях или демократической системе, а на перекрытых шоссе, на все более накаляющемся скатывании к братоубийственной войне и на угрозах «отказников».
И это - многое, но не совсем демократия.
* * *
Ирит Линор
«Facebook»
Перевод: «Nautilus»