Почему переполошился императорский двор из-за картины художника Флавицкого
К. Д. Флавицкий. «Княжна Тараканова». 1864 год. Третьяковская галерея. (Иллюстрация: «Культурология»)
Живописное полотно «Княжна Тараканова» Константина Флавицкого одно из самых известных творений художника, которое является достойным украшением Третьяковской галереи.
Написанное почти полтора века тому назад, оно и теперь волнует зрителя драматизмом сюжета и мастерством исполнения. Какие исторические события послужили сюжетом этому произведению, какой переполох оно вызвало при царском дворе, почему княжну звали - «Тараканова», а также о многих других фактах - в нашей публикации.
В контекстеГетман Мазепа: без гнева и пристрастия Для первого российского императора Украина как самостоятельный субъект не существовала вовсе, а была всего лишь одной из многочисленных провинций империи. И подобное отношение к Украине сохранятся в России вплоть до наших дней как со стороны властей, так и в общественном мнении.
Поражает, прежде всего, трагизм и натуральность этого полотна, в основу которого положена реальные события, произошедшие во времена правления Екатерины II, когда Таракановыми называли незаконнорожденных детей Елизаветы Петровны, младшей дочери Петра I от Алексея Разумовского.
И хотя доподлинно неизвестно, сколько детей было у Елизаветы и Алексея, в исторических источниках упоминают о сыне и дочери, которую упорно именовали «княжной Таракановой».
Многие историки склонны считать, что реальная незаконнорожденная наследница родилась в 1744 году и вплоть до совершеннолетия жила за границей под именем княжны Августы Дараган, а затем вернулась в Россию, где приняла постриг в Ивановском монастыре под именем инокини Досифеи. Скончалась в 1810 году.
Однако загадочным персонажем произведения Константина Флавицкого явилась совершенно не эта женщина, а аферистка, которая во время правления Екатерины II претендовала на русский престол, объявив себя дочерью Елизаветы Петровны от тайного брака с А.Г. Разумовским - «княжной Елизаветой Владимирской».
Долгое время самозванка жила в Европе, выдавая себя за русскую княжну. И судя по тому, как она превосходно владела несколькими языками, разбиралась в искусстве и обладала светскими манерами, то вряд ли происходила из низших слоев общества. Неординарный склад ума позволял ей выдавать себя за особу знатного рода, чем она умело пользовалась, живя в разных городах Европы под разными псевдонимами. Имена себе она придумывала сама, чаще всего добавляя к ним громкие титулы. К слову сказать, именем «княжна Тараканова» её впервые назвали в печати спустя 20 лет после её смерти.
Эту загадочную особу одни принимали за немку, другие – за француженку, третьи – и вовсе за итальянку. А оказавшись в Польше в 1773 году, аферистка впервые объявила, что она является русской «княжной Елизаветой Владимирской», незаконнорожденной дочерью императрицы Елизаветы Петровны. Для достоверности самозванка предъявляла поддельное завещание российской императрицы, которое предписывало короновать по достижении совершеннолетия наследницу и предоставить ей неограниченную власть над всей Российской империей. На особу со славянским титулом тут же обратили внимание знатные поляки, ею заинтересовался и князь Михаил Огинский, литовский великий гетман и стал всячески поддерживать.
Разумеется, правящей Екатерине II конкурентка была совершенно ненужна, тем более мнимая.
На то время у самозванки уже появились сторонники, опасные для власти императрицы и для российской державы. А такого поворота событий государыня русского престола никак допустить не могла. Поэтому по приказу императрицы граф А.Г. Орлов-Чесменский был откомандирован за княжной-самозванкой в Пизу. Прикинувшись страстно влюбленным и обещая жениться, он обманом заманил «русскую принцессу» на корабль, убедив её, что российская флотилия готова присягнуть княжне на верность и будет до последнего отстаивать её права на престол.
На палубе русского корабля «Святой великомученик Исидор» был выставлен почетный караул, остальные суда флотилии дали в честь «принцессы Елизаветы Владимирской» артиллерийский салют. Однако через несколько часов самозванка была взята под арест, и корабли спешно снялись с якоря. И пока флотилия огибала Европу, дом авантюристки в Пизе тщательно был обыскан русскими агентами, и весь компрометирующий «княжну» архив документов был отправлен в Петербург ко двору Екатерины.
В мае 1775 года самозванка была доставлена в Петропавловскую крепость и подвергнута жестким допросам князя Голицына, который так ничего и не смог добиться от узницы - она продолжала придерживаться легенды о «русской наследнице». «Княжне» обещали вернуть свободу, если та чистосердечно признает себя самозванкой. Но она отказалась, не признавая за собой никакой крамолы и продолжая настаивать на своем императорском происхождении. Вскоре непокорной было объявлено о пожизненном заточении в крепости, где ей пришлось провести совсем немного времени.
По одной из версий - таинственная узница скончалась от чахотки в декабре того же, 1775 года, не раскрыв тайну своего рождения даже священнику на исповеди. По другой - в 1777-м от наводнения. Много лет ходили слухи, что Екатерина заточила самозванку в камеру, которая затопляется во время разлива Невы.
И хотя предание о гибели княжны-самозванки от наводнения менее всего соответствует действительности, именно эту легенду художник Флавицкий выбрал в качестве сюжета для своей картины. Так случилось, что по иронии судьбы широкая общественность знает о судьбе так и оставшейся неизвестной женщины, только то, что на самом деле с ней никогда и не происходило. И в большей степени благодаря произведению художника, именно эта версия смерти мнимой княжны закрепилась в истории и в памяти народа.
Немного о картине
Как было сказано выше, в сюжет своего полотна художник заложил легенду о гибели княжны Таракановой во время наводнения в Санкт-Петербурге 21 сентября 1777 года. На полотне Флавицкий изобразил каземат Петропавловской крепости, за стенами которой бушует наводнение. На кровати, спасаясь от потоков воды, прибывающей в зарешеченный оконный проем, в полуобморочном состоянии стоит, прислонившись к стене, молодая женщина. Ее поза, воскового цвета лицо, полузакрытые глаза – все говорит о том, что она вот-вот потеряет сознание и рухнет в воду.
Наиболее невыносимый ужас наводят намокшие крысы, выбирающиеся из воды. Деревянная кровать вот-вот скроется под водой и скорее всего они начнут карабкаться уже по платью узницы... Ужасающий момент, запечатленный на полотне, заставляет зрителя содрогнуться и физически ощутить себя в мрачном и сыром каземате Петропавловской крепости, затапливаемом водами Невы. От этих ассоциаций у многих наверняка бегут мурашки по коже и к горлу подходит ком. Иначе это талантливое полотно русского художника просто не воспринимается.
Первая экспозиция картины, вызвавшая переполох
В контекстеПрима без фильтра На следующей неделе в российский прокат выходит «Матильда» Алексея Учителя — самый скандальный и ожидаемый фильм года, рассказывающий вымышленную историю про адюльтер человека, похожего на русского императора Николая II.
«Княжна Тараканова», написанная в 1864 году, принесла художнику большую известность. В том же году впервые выставленная на выставке Академии художеств, она была высоко отмечена критиками от искусства, а о публике и говорить не приходится. Все были потрясены и восхищены.
Однако в Зимнем дворце появление этого полотна вызвало настоящий переполох: неожиданно всплыла тщательно скрываемая тайна царской фамилии и притом в блистательной живописной форме. До того времени следственное дело о княжне-самозванке хранилось в строжайшей секретности. А люди, причастные к нему, дали «клятвенное обещание вечно молчать под страхом смертной казни».
А тут фамильный секрет Романовых оказался обнародован. Да еще и кем... Художником...
Разумеется, разразился грандиозный скандал, который мог бы окончиться для живописца очень плачевно, если бы не ошеломительный триумф, с которым картина была встречена российской общественностью.
Лишь только это и спасло Флавицкого от больших неприятностей. Император Александр II был вынужден считаться с мнением общества.
И посему в срочном порядке издал указ: «В каталоге картин против произведения Флавицкого сделать отметку, что сюжет этой картины заимствован из романа, не имеющего никакой исторической истины». Под «романом», по всей вероятности, имелась в виду полу реальная история Михаила Лонгинова, напечатанная в журнале «Русская беседа» в 1859 году.
Нужно также отметить, что полотно российского художника-академиста имело ошеломительный успех не только в Санкт-Петербурге и в Москве, но и за рубежом, в том числе в Салоне на Всемирной парижской выставке. Это произведение вскоре было приобретено меценатом Павлом Третьяковым для его коллекции, правда, уже после смерти художника.
Знаменитый коллекционер произведений русского искусства обладал невероятным художественным вкусом и пониманием подлинной живописи.
Вот почему, впервые увидев «Княжну Тараканову», он загорелся огромным желанием во что бы то ни стало приобрести ее. Переговоры о приобретении произведения начались с автором, а закончились с братьями Флавицкого, так как художник к тому времени скоропостижно скончался.
О художнике
Константин Дмитриевич Флавицкий (1830-1866) — российский живописец родился в Москве в семье чиновника. Рано осиротев, мальчик 7 лет провел в воспитательном доме для бедных детей. Дар к рисованию у него проявился очень рано. Поэтому, когда вырос - решил, что будет учиться живописи.
Поступив в Академию художеств в Петербурге, окончил ее 1855 году с большой золотой медалью, присужденной ему за картину «Дети Иакова продают своего брата Иосифа».
Медаль дала право живописцу на поездку за границу. Шесть лет (1856-1862) Константин Флавицкий провел в Италии, совершенствуя свое мастерство. Отчетом перед Академией Художеств стала большая, полная трагизма картина «Христианские мученики в Колизее», за которую он получил звание первоклассного художника.
К сожалению, одной из последних работ автора оказалась картина «Смерть княжны Таракановой» (так изначально было названо полотно самим автором). Когда живописец над ней работал, его здоровье уже было сильно подорвано чахоткой, которую он подхватил еще в Италии. Петербургский климат очень усугубил болезнь. В сентябре 1866 года художника не стало. Ему было всего лишь тридцать шесть...
* * *
Редакция
«Культурология»