Немецкие женщины опять против еврея
Несколько лет назад одна очень чёрная француженка, даже не родившаяся во Франции, наклонившись ко мне через стол и заговорщицки понизив голос, спросила, увидев в моих драных джинсах, кожаной косухе и сигарете что-то своё, чего я точно не имела в виду: «Ты ведь феминистка?».
Я поперхнулась кофе. На самом деле, ей очень повезло, что встреча наша происходила ранним утром в столовке UNESCO, и во мне не было ни капли спиртного.
В контексте«Я обвиняю» Романа Полански Это зрелая, классическая работа художника, который достиг спокойного понимания фундаментальных истин, приходящего с возрастом и опытом. Но не только. Это еще и энергичный, твердый, умный, необходимый в мире постправды фильм.
Первым моим порывом было рассказать ей про таскание брёвен и укладку шпал наравне с мужчинами в оранжевых жилетках, про Людмилу Прокофьевну из «Служебного романа», про мужеподобных Клару Цеткин и Розу Люксембург, про не менее мужеподобную министра культуры Фурцеву, чуть эту самую культуру не загубившую, про женотделы и женсоветы, про женщин-шахтёров в забое с отбойным молотком в руках, про женщин-строителей и асфальтоукладчиц, про статью о тунеядстве и необходимость выйти на работу чуть ли не сразу после родов, про власть гегемонов, про всё-всё-всё, что я об этом думаю.
Хотела рассказать, что меня совсем не оскорбляет, когда мне открывает дверь, пододвигает стул и подаёт пальто мужчина, что мне нравится получать комплименты и восхищение от особей противоположного пола и, в конце концов, мне просто приятно, что, пригласив меня в ресторан, мужчина платит за ужин, а не предлагает «распартажить счёт на двоих». И в эти моменты я не чувствую, что ко мне относятся как к вещи и предмету потребления.
А потом вспомнила, что голосовать француженкам разрешили только в 1945-м, а право распоряжаться собственным банковским счётом без письменного разрешения на то законного супруга они получили лишь в 1972-м году, что
они ещё не наелись этим по горло, пребывают в диком восторге от Симоны де Бовуар и молятся на неё, как на икону, и много чего ещё вспомнила, поэтому просто сказала: «Нет».
На самом деле, волн феминизма было целых четыре, и последняя, пришедшаяся на новое тысячелетие — самая разрушительная. Потому что она мутировала, слившись в неделимое целое с поколением миллениалов и зуммеров. А они, как известно — совершенно стерильные люди, в мире которых отсутствуют полутона.
Они не борются сами с собой и с внешними факторами, как это было свойственно тысячам поколений до них — они их просто принимают, как данность, проглатывают, как подслащенный бескалорийной стевией утренний смузи.
Им непонятны и скучны страдания классических авторов. Даже Апдайка они считают напыщенным занудой, поэтому потребляют литературу понятную и безэмоциональную, да и то в строго дозированных пропорциях.
Потому что не нужно вот это всё — лишнее захламление оперативной памяти, неизменно ведущее к снижению функционала и зависанию программ.
Их мир унифицирован до чёрных подвернутых джинсов, кедиков или кроссовочек и андрогинных маек с куртками. Они сознательно отрицают всё, что не имеет отношения к практичности — роскошь, красивую одежду и, разумеется, чувства.
В контекстеНа грани сексуального маккартизма На третьей неделе слушаний возникла 51-летняя профессор психологии Кристин Форд, которая обвинила 53-летнего Бретта Кавано в сексуальном домогательстве 36-летней давности, когда ей было 15, а ему 17. Обвинительница смутно помнила, что, где и когда с ней произошло, но поклялась говорить правду и завила, что насильником точно был юный Бретт.
Интеллектуальный голод, если таковой у них имеется, в чём я сильно сомневаюсь, они удовлетворяют статьями разной степени информативности, но желательно до трёх тысяч печатных знаков, и чтобы картинок побольше. Представить новое поколение, пишущее друг другу письма на бумаге, обливая листки слезами и усыпая их поцелуями, в процессе написания выпивающее бутылку водки и скуривающее две пачки сигарет — невозможно.
Да и зачем? Алкоголь, сигареты и наркотики никак не соответствуют принципам ЗОЖ.
А секс у них происходит исключительно по взаимной договорённости и предоставлению справок от венеролога, от психиатра и с работы. Дополнительным комплектом обязательно идёт договор об аренде жилья и выписка из зарплатной ведомости. Заранее обсуждается время, частота и позы, в которых будет происходить соитие. Любое отступление от их бинарного мира воспринимается как покушение на фактически бесполое устройство их существования.
Именно из них выросло новое, сублимированное поколение феминисток. И не надо мне рассказывать, что впервые они появились в конце 60-х вместе с сожжёнными лифчиками!
Странный чёрно-белый мир (потому что яркие цвета совершенно непрактичны и не нужны) идеально вписывается в концепцию радикального феминизма, где все люди должны быть равны, но некоторые люди обязательно равнее других: одинаковая одежда, одинаковая зарплата, одинаковые обязанности и их распределение и непреклонная убеждённость в том, что женщин вплоть до XX века вообще не считали за людей, поэтому нужно отыграться на всех, кто с этим не согласен.
Но всё это, разумеется, идёт от незнания истории. Спросите любую феминистку, кто такая Гипатия, и она зависнет -
потому что женщина-философ, да ещё и признанная, никак не умещается в сформировавшуюся в их мозгу иллюзию мира жестоких мужчин.
Не останавливайтесь, идите дальше, задайте вопрос про императрицу Феодору, правившую Византией вместо своего мужа Юстиниана, или про Алиенору Аквитанскую, «золотую орлицу Европы», которая легко меняла мужей, устраивала войны и брала в осаду крепость с нелюбимым внуком, посмевшим возразить властной бабуле.
Да что там, спросите хоть про Кристину Пизанскую, в XIV веке написавшую ультра-феминистический трактат под названием «Книга о граде женском», или Маргерит Порет, в том же сумрачном Средневековье рекламировавшую женскую мастурбацию и полную независимость от мужчин. Или про женщину-медика Хильдегарду Бингенскую, к чьим услугам прибегали все — от Римских пап до королей, и чьими изысканиями нет-нет да и воспользуются современные врачи.
Или женщину-художника Артемизию Джентилески, работавшую и для Ватикана, и для Медичи. В истории её жизни был, кстати, так любимый феминистками всех мастей эпизод с изнасилованием, за который насильник угодил в тюрьму не на три года, как прописано в УК РФ, а на семь, да ещё и с огромной компенсацией пострадавшей стороне. А это, на всякий случай, XVI век — можно сказать, Ренессанс женского бесправия.
Ладно, ну, Жанну д’Арк-то знают все?! Её пример наглядно доказывает, что необязательно даже рождаться в состоятельной семье, чтобы проложить себе дорогу в «мир возможностей». Что уж говорить о XVIII–XX веках, когда женщины уверенно потеснили неуверенных мужчин?
Так что, если бесправие и существует, то исключительно в воспаленных мозгах феминисток.
В контекстеРоман Полански подал иск против Американской киноакадемии Американская академия кинематографических искусств и наук в мае 2018 года исключила из своего состава актера Билла Косби и лауреата «Оскара» режиссера Романа Полански в ходе кампании против сексуальных домогательств и насилия.
И, нужно признать, в сознании мужчин-сексистов, коих отчего-то всё ещё очень много на широких просторах нашей Родины и в заокеанской Америке. Явление это в Европе схлопнулось уже давно.
Зато во всю мощь развернулось именно «Движение за права женщин», которое, скажем, совершенно безвольные европейские мужчины, боящиеся сказать слово против, изо всех сил поддерживают. Тем показательней шабаш, устроенный вокруг Романа Полански и его нового фильма.
Не шедевра, нужно признать, но мастерски сделанной ленты «J’accuse», «Я обвиняю» — по названию манифеста Эмиля Золя в поддержку знаменитого дела Дрейфуса.
Я не стану проводить аналогий с историей самого несправедливо обвинённого Полански, как это уже сделали многие мои коллеги-киноведы. Но я просто напомню, с чего всё началось.
11 марта 1977 года Роман Полански был обвинён в «склонении к сожительству» 13-летней Саманты Гэймер, произошедшего на вилле Джека Николсона в Лос-Анджелесе. Эта история и не всплыла бы, если бы не вездесущие папарацци, удачно сделавшие несколько снимков из-за не очень высокого забора.
Тут, конечно, нужно добавить, что тогдашняя мимолётная подружка Николсона тоже не производила впечатление совершеннолетней, но одно дело — наш родной американский Джек, и совсем другое — понаехавший франко-поляк с еврейскими корнями.
Но вот незадача, на суде Саманта рассказала, что это родная мать привезла её на виллу Николсона и оставила там на все выходные,
а Полански был уверен, что девушке уже исполнилось четырнадцать, а это в весёлом штате Калифорния по сей день считается возрастом согласия, и он её вовсе не насиловал, да и вообще она была уже не девственницей, а, по её собственным словам, «давно уже поставила эту галочку в перечне вещей, которые необходимо сделать как можно раньше».
Саманта несколько лет спустя даже написала книгу, где больше всего возмущалась тем, что ей пришлось заниматься сексом с мужчиной, который её совершенно не любит. Не любит, понимаете? И никакого криминала абсолютно.
Если и стоит кого-то винить, то исключительно мамашу, решившую сделать из дочери звезду, подложив её под создателя кучи оскароносных шедевров. Но неповоротливый маховик американского правосудия уже начал своё движение и до сих пор не может остановиться.
Полански отсидел в тюрьме 42 дня, был выпущен за хорошее поведение и только готовился приступить к съёмкам нового фильма, как
маховик сделал новый замах, и дело, уже покрытое слоем пыли, вновь почему-то подняли.
Как любой нормальный человек, Полански посчитал за лучшее покинуть США и вернуться в не столь пуританскую Европу.
В контекстеПосле Вайнштейна Вайнштейна уволили из его компании The Weinstein Company и исключили из американской и британской киноакадемий. От него ушла жена. Полиция США и Великобритании начала расследовать несколько обвинений в его адрес, в том числе в сексуальном насилии.
Рискнул, так сказать, карьерой в пользу спокойной жизни. И нельзя сказать, что после американского «Ребёнка Розмари», принесшего ему оглушительный мировой успех, не снял ни одного внятного фильма. Снял, да ещё сколько!
Тут и отмеченные Сезаром «Пираты», и «Горькая луна» с её каннской Пальмовой ветвью, и «Пианист», получивший Оскара, за которым режиссёр по понятным причинам не поехал, и «Призрак», собравший кучу наград EFA, в комплексе позволившие французской киноакадемии единогласно избрать Полански председателем жюри.
Всё поменялось, как обычно, в одночасье: в октябре 2017 года по соцсетям прокатился флэшмоб #metoo, инициатором которого стала актриса Алиша Милано, неожиданно вспомнившая, что первую в своей жизни роль получила после того, как Харви Вайнштейн пощупал её за грудь.
Алиша Милано актриса хоть и известная, но отнюдь не первого эшелона, и какой жареный петух её клюнул в известное место, сейчас уже сказать трудно.
Или не петух. Ведь Алиша — вегетарианка и активист PETA, а таким людям доверять можно с оглядкой. Как Грете Тунберг приблизительно.
Новое поколение миллениалов и зуммеров тоже не ест мяса, потому что мясо — это не ЗОЖ, вы же помните? Но если стерильное поколение М/З оскорблением посчитало фразу потенциального работодателя «у вас нет опыта, но нам всегда нужны хорошенькие промоутеры, поработаете полгодика, переведём на постоянку… может быть», то барышни других возрастов живо вспомнили всё, что было и чего не было.
Сенатор-феминистка Лоранс Росиньоль в том же 2017-м добилась, чтобы Романа Полански выпилили с поста председателя «Сезар», с трибуны парламента напомнив Франции о «страшных злодеяниях» режиссёра в далёких семидесятых в далёкой Америке, чем подняла новую волну воспоминаний преклонных барышень, живо поддержанную миллениалами и зуммерами.
Что мы имеем на сегодняшний день? О, целый многотомник мемуаров униженных и оскорблённых!
Немку Ренату Лангер, неожиданно вспомнившую, что «в 1972-м её инструктор по лыжам пообещал познакомить её с Полански», она приехала к режиссёру в шале в Альпах, легла в его постель, в надежде на роль в новом фильме, а он ею воспользовался, хотя она «этого не хотела и многократно повторила, чтобы он ушёл».
Валентину Моньер, которая в 1975-м приезжала в то же швейцарское шале с теми целями. Шарлотту Льюис, которую Полански якобы склонил к сексу прямо на кастинге в 1983-м году, правда, совершенно непонятно какого фильма — в тот период он вообще ничего не снимал: предыдущий фильм «Тэсс» вышел в 1979-м, а будущий, «Пираты» — только в 1986-м.
Мэллори Миллет, которую в 1970-м году злодей Полански повстречал в лобби нью-йоркского отеля — он пребывал в депрессии после жестокого убийства своей жены Шэрон Тейт Чарльзом Мэнсоном, и Мэллори вызвалась «утешить» убитого горем Романа в его сьюте, но секс в её планы не входил. Некая «Робин», насилие над которой произошло в 1973-м при неназванных обстоятельствах.
И, как вишенка на торте — Марианна Барнард. Ей в 1975-м было 10 лет, и на пляже в Малибу Полански предложил её матери подержать парео, пока та меняла девочке трусики, испачканные в песке.
В контекстеЕсли это — правосудие, то Путин — отец русской демократии Где грань между реальным насилием — и отвратительной и аморальной (притом с обеих сторон!) коммерческой сделкой? Я эту грань, как мне кажется, вижу. Американская общественность и американский – «самый гуманный суд в мире» — похоже, нет.
В мире кино вообще царят очень свободные нравы — преподы во ВГИКе считают (или считали — в наши дни я сильно опасаюсь за мужчин и их психическое состояние) совершенно нормальным шлёпнуть студентку по заднице или сводить её в ресторан Дома Кино.
Продолжение может быть или не быть. Всё это — не больше, чем совокупность факторов и настроения обеих сторон.
Приехав подписывать договор на участие в создании сценария для одного российского сериала, я поставила закорючку, получила задаток и уехала, как мне ни предлагали остаться, чтобы отметить запуск проекта.
Будь на моём месте феминистка юных лет, из тех, что любят называть себя авторками, блогерками и другими непристойными на мой взгляд псевдорусскими феминитивами, она, несомненно, подняла бы, как любят говорить, хайп, заклеймив и уважаемого режиссёра, и не менее уважаемого художника и даже продюсера — почему нет, если это прочитают и лайкнут.
Но знаете, к чему это приводит? Романа Полански и его жену Эммануэль Сенье демонстративно не пустили на отпевание их близкого друга Джонни Холлидея в парижскую церковь Мадлен, и эту отвратительную сцену с охранниками транслировали все французские телеканалы. Ему объявили бойкот на «Сезаре» 2020 года, и, надо сказать, вынудили жюри фестиваля в полном составе покинуть свои посты, а Полански и всю съёмочную группу вовсе не прийти на церемонию.
А когда премию — всего в одной номинации, за лучший сценарий, вместо изначально предполагаемых тринадцати — всё же вручили, из зала демонстративно вышла Адель Анель. Она, кстати, из миллениалов, и её имя ничего вам не скажет, если вы не смотрели крайне посредственную, но
получившую квир-награду альтернативного ЛГБТ-фестиваля в Каннах ленту «Портрет девушки в огне», проигнорированную жюри Сезар.
И, когда исполнивший главную роль в вызвавшем такой феминистский ажиотаж фильме «J’accuse» Жан Дюжарден написал в своём Твиттере: «Франция воняет. Я сваливаю», — я бы очень хотела его поддержать.
Но валить некуда. Весь мир принадлежит феминисткам юных лет с небритыми ногами в джинсах-стрейч и бесполых кедах, которые не знают, что такое внезапная влюблённость и спонтанный секс, которые с удовольствием бы осудили Микеланджело за то, что он спал со своими учениками, несомненно принуждая их к сексу, Фолкнера за то, что не начинал писать, не нагрузившись виски под завязку, а Буковски потому, что тот и вовсе использовал «бабёнок по их прямому назначению». Но они просто не знают, кто это. И слава Богу!
* * *
Юлия Нейо
«Fitzroy»