Начинать придётся с себя
Марксизм ещё не умер. (Фото: «Nautilus»)
Экстремистская идеология, являющаяся преемницей классического марксизма, стремится к уничтожению западного либерально-демократического общества как такового. Сумеет ли западная цивилизация устоять?
Неомарксизм - до последнего времени это понятие оставалось этаким эндемиком культурологических дискуссий и кулуарных интеллектуальных диспутов.
Однако, погромы в еврейских кварталах, грабежи магазинов, поджоги полицейских участков и надругательства над статуями, прокатившиеся по городам США в последние недели, наряду с беспрецедентным размахом подавления свободы слова в социальных сетях прочно внедрило его в сознание рядовых американских обывателей.
К слову, это случилось и с израильтянами, с изумлением обнаружившими схожих хулиганов уже на проспектах Иерусалима и Тель-Авива.
Что же это такое?
Что это, Бэрримор?
Речь идет о собирательном термине, обобщающем широкий спектр кружков, групп, движений и организаций. Он охватывает все разнообразие культурных террористов, атакующих сегодня ценностную базу западного либерально-демократического общества и добивающихся ее тотальной делигитимации и отмены.
Эта атака идет на всех фронтах: от «Твиттера» и «Фейсбука» до Голливуда и СМИ, от университетских кампусов до правлений крупнейших корпораций, от разжигания уличных беспорядков и вандализма до отрицания рационального мышления, объективности, норм языка и многих других понятий, объявленных проявлениями белого расизма.
В какой мере корректно называть всю эту совокупность левых теорий и практик неомарксизмом, подразумевая, что ноги у нее растут из классического марксизма?
Дедушка умер, а дело живет
По мнению доктора Эфраима Подоксика, преподавателя политологии в Еврейском университете, с марксистами современных неомарксистов связывает прежде всего использование схожего идеологического подхода - увязывания конкретных исторических событий и их последствий с современной реальностью, несмотря на то, что подобные выводы могут быть, по меньшей мере, далеко не бесспорными.
«Маркс, - поясняет Подоксик - утверждал, что в той же мере, в какой свержение феодальной аристократии буржуазией в ходе Французской революции сократило неравенство в обществе, свержение уже самой буржуазии пролетариатом приведет к прогрессу и достижению большего равенства. При этом стоит напомнить о том, что еще современник Маркса французский политик и философ Алексис де Токвиль убедительно показал в своих трудах, как глубоко и принципиально отличалось буржуазное общество от феодального».
Точно так же, по словам Подоксика, нынешние неомарксисты стремятся убедить нас в том, что женщины, равно как и этнические, сексуальные и прочие меньшинства, угнетены сегодня белыми гетеросексуальными мужчинами, которых, подобно феодальной аристократии, необходимо свергнуть и уничтожить ради достижения равноправия, хотя подобные обобщения и экстраполяция событий конца XVIII века во Франции на, скажем, современную Америку или Израиль, игнорирующие огромное количество принципиальных отличий и несоответствий, мягко говоря, сомнительны.
В контекстеТома Пикетти и Маркс за пять минут «Капитал в XXI веке», распроданный общим тиражом 2,5 млн экземпляров, стоит 25 евро в мягкой обложке. Дороговато. Поневоле задумаешься: а стоит ли покупать? Но ведь купят, и в очереди в кассу за моей спиной два молодых человека как раз и обсуждают Пикетти.
Другим фактором, объединяющим все неомарксистское многообразие с марксистами прошлого, являются общие исторические корни, восходящие в том числе к активной подрывной деятельности Советского Союза, направленной в первую очередь против стран Запада.
На протяжении практически всего XX века СССР и его вассальные государства создавали, финансировали, обучали и поддерживали многочисленные марксистские движения и структуры по всему миру. Это были компартии стран Западной Европы, арабские террористические группировки, общественные кампании за ядерное разоружение и тому подобные структуры. Это было частью гибридной, как сейчас говорят, войны, направленной на подрыв либерально-демократических обществ стран Запада в рамках всемирной экспансии, цинично называемой «борьбой за мир во всем мире».
«В той же мере, - замечает Подоксик, - в какой человек не происходит от современных обезьян, что не опровергает эволюционную теорию, поскольку и человек, и обезьяны имеют общих предков, нынешние неомарксисты, вероятно, не связаны напрямую с ФСБ. Но, вне всякого сомнения, они являются наследниками и преемниками структур, порожденных, вскормленных и выпестованных Коминтерном, НКВД, КГБ и соответствующими службами вассальных государств СССР, вроде восточногерманской «Штази» и румынской «Секуритате».
Возможно, не все марксистские идеологи Запада были непосредственно подчинены Советскому Союзу и его сателлитам или Китаю. Тем не менее, всех их объединяло общее стремление разрушить либерально-демократический уклад стран Запада. И потому, как правило, они по меньшей мере являлись ситуативными союзниками.
Нынешние носители и распространители неомарксистских идей в США, Израиле и Западной Европе если и не афишируют, то и не особо скрывают ни того, что являются идеологическими последователями известных марксистских идеологов вроде Грамши или представителей Франкфуртской школы, ни связей с местными коммунистическими организациями. То есть в той или иной мере они являются потомками, пусть и развившимися самостоятельно, давних диверсионных проектов коммунистических режимов XX века.
Именно так, например, обстоит дело с обеими боевыми группировками, выплеснувшими нынче террор и насилие на улицы американских городов. Террористическая конгломерация «Антифа» исторически восходит к боевым подразделениям компартий Германии, Италии и Испании, созданным Коминтерном в 1920-30-х годах.
Идейным же отцом движени Black Lives Matter, лидеры которого гордятся «изучением трудов Маркса, Ленина и Мао», по праву считается не кто иной как американский коммунист Ноэль Игнатьев, автор примечательного и жуткого утверждения:
«Очевидно, что все белые должны быть уничтожены. Почему же начинать следует с белых мужчин? Во-первых, именно они ответственны за большинство величайших злодеяний в истории. Кроме того, некоторые братья любят иметь белых женщин. В конце концов белых женщин можно использовать для размножения. Если же вы – белый мужчина, я думаю, вы немедленно должны себя убить. Если вы – мыслящая личность, обладающая социальной ответственностью, вы должны подумать о самоубийстве».
В какой мере сегодняшние неомарксисты подпитываются ФСБ и ее китайским аналогом, «Гуоанбу», нам, возможно, еще предстоит узнать в будущем.
Так или иначе, помимо двух перечисленных выше аспектов, связывающих неомарксистов и их идеологических предшественников, существует еще один объединяющий психологический нарратив.
Правые идеологические модели, как правило, считают общество неидеальным по определению и предлагают решать возникающие в нем противоречия интересов с помощью общественного договора - своего рода соглашения, оптимизирующего взаимные выгоды всех его участников и одновременно минимизирующего потери и ущерб каждой из сторон.
Такими документами, например, являются декларации независимости США и Израиля.
В контекстеКак Трамп заменил Маркса Коммунисты нерелевантны. Социал-демократия в кризисе, поскольку ее электорат частично подался в популисты, причем, как правило, в правые. А самый главный защитник рабочего класса теперь не Маркс и не Ленин, а Дональд Трамп. И доказывает он это делом и твитами.
В свою очередь, обобщенный левый подход изначально подразумевает возможность создания идеального общества, в котором будут решены все общественные конфликты. А текущие проблемы, согласно этому мировоззрению, являются результатом деятельности мешающих достижению благоденствия общественных кластеров. Например: богатых, белых, интеллигентов, евреев и т.д.
Поэтому левый подход предлагает решать проблемы не путем достижения общественного договора, а через определение мешающей группы и ее скорейшую ликвидацию.
Из богатого исторического опыта, накопленного в XX веке целым рядом стран, включая Россию, Германию, Китай, Кампучию и другие, известно, что после того, как ликвидация объявленной врагами группы населения не приносит желанного результата, определение «врагов» расширяется и переносится на новую группу, которая также подвергается уничтожению.
В итоге левые общественные модели неминуемо пожирают сами себя. Скорость же коллапса такого государства зависит как от одиозности идеологии, так и от ресурсов страны, подвергнутой этому жестокому эксперименту.
Таким образом, сегодняшние неомарксисты, считающие возможным достичь идеального общественного порядка путем разрушения «расистских» государств, например, США и Израиля, и подавления соответственно белых и евреев, подобно марксистам, надеявшимся прийти к идеалу через диктатуру пролетариата, вполне вписываются в этот общий левый психологический нарратив.
Иначе говоря, неомарксизм, подобно классическому марксизму, использует тот же спорный понятийный аппарат, натягивая конкретные исторические события на современную реальность, восходит к тем же историческим корням и разделяет тот же психологический нарратив,
подразумевающий выделение мешающего развитию общественного сектора и его последующую ликвидацию ради достижения идеала.
Понимание этого необходимо прежде всего потому, что позволяет сделать важный вывод:
Несмотря на то, что различные неомарксистские кружки, организации и структуры, судя по всему, не имеют централизованного руководства, все они, как и классические марксистские движения, объединены общим радикальным неприятием современного либерально-демократического общества и его ценностей, а также, подобно своим историческим предшественникам, готовностью использовать насилие для достижения политических целей,
и прежде всего главной из них - физического, интеллектуального и культурного уничтожения современного западного общества как такового.
Борьба с «белыми привилегиями», как и декларируемое стремление исправить реальные или мнимые несправедливости в отношении тех или иных меньшинств, - только предлог.
Весь мир насилья мы...
В контекстеЧто привело Макрона к власти? Если социализм Макрона – это социализм международный, ведь у пролетариев нет родины, как говорил еще, кажется, Маркс, то социализм Ле Пен – социализм одной отдельно взятой страны. Что-то вроде опоры на собственные силы председателя Мао или идей чучхе династии Кимов.
Неомарксисты не собираются исправлять либерально-демократическое общество. Они намерены воплотить в реальность знаменитую пятую строчку первого куплета в переводе, осуществленном на русский язык Аароном Коцем, международного гимна коммунистических партий, социалистов и анархистов. И в достижении этой цели они собираются воспользоваться всем арсеналом доступных им средств.
В отличие от маргинальных и радикальных правых идеологий, призывающих к созданию или усилению общественного неравенства, что для подавляющей части современного общества абсолютно лишено легитимности, неомарксизм, напротив, апеллирует в своей повестке дня к достижению равенства, что воспринимается законным и справедливым требованием.
Поэтому именно неомарксизм является, по сути, единственной экстремистской идеологией, всерьез угрожающей сегодня либерально-демократическому западному обществу. К слову, без всякого сомнения, наиболее комфортной и успешной на сегодня модели организации общества.
Используя обманчивую правомерность повестки дня, сумев усыпить бдительность и иммунитет общества, неомарксизм далеко шагнул за рамки своей прежней маргинальности.
Хуже того, в последние годы неомарксисты обрели союзников в широких кругах левого истеблишмента, утратившего надежду добиться успеха на демократических выборах. Левые опрометчиво надеются вернуть власть с помощью агрессивных боевиков-коммунистов. Как видно, не осознавая, что в случае победы неомарксисты сметут их вместе со всеми остальными институтами либерально-демократической модели.
В итоге именно неомарксисты контролируют сегодня дискурс в большинстве средств массовой информации, в системе образования (школах и университетах), в кампусах, в социальных сетях, в интеллектуальном пространстве в целом и на улицах.
При этом, обладая всеми необходимыми рычагами влияния, без малейших колебаний используют насилие – как интеллектуальное, так и физическое – для продвижения своего нарратива и подавления любого инакомыслия.
Так, масштабное подавление свободы слова, насаждение так называемой cancel culture в социальных сетях, СМИ, и в целом в общественном дискурсе, травля и даже физическое преследование инакомыслящих происходит под эгидой мнимой борьбы с языком ненависти.
Подрыв национальных, традиционных, семейных и гендерных ценностей объявляется защитой прав меньшинств.
Разрушение государственных границ - обеспечением прав мигрантов.
Лишение демократических институтов защиты от посягательств глубоко чуждых и враждебных демократии структур, вроде радикальных исламских группировок, и прежде всего, «Братьев-мусульман» подается как борьба с исламофобией.
И, наконец, подрыв экономики, науки, культуры и собственно основополагающих ценностей и принципов западной цивилизации декларируется как отказ от «белых привилегий» и всех их «проявлений», в том числе: научного подхода, рационального мышления, объективизма, стремления к успеху, индивидуализма и других качеств, несущих в себе «порочную белизну».
Ради разрушения ненавистного либерально-демократического уклада неомарксисты без колебаний идут на сотрудничество с любыми другими политическими и идеологическими экстремистами или радикальными режимами, противостоящими западному обществу.
Именно поэтому их союзниками легко оказываются как исламские экстремисты, истребляющие в своей среде представителей сексуальных меньшинств и поддерживающие институт рабства, так и авторитарные режимы, жестоко подавляющие свободы и права человека в своих странах.
Популистская простота декларируемых неомарксистами решений, вполне соответствующая аналогичным лозунгам их марксистских предшественников, привлекает малообразованные массы.
А возможность безнаказанного вандализма и обещания будущей поживы за счет лишаемых легитимации частей общества привлекает чернь и люмпенов. Все точно то же, что и сто лет назад.
Даже если либерально-демократическому обществу западных стран удастся устоять под атакой неомарксистов, последствия их разрушительной деятельности будут ощущаться на протяжении целых поколений.
Хуже вышивания
В контекстеНемцы разбираются, кто был большим расистом – Бисмарк или Маркс Европейские дебаты по поводу расизма, являющиеся отголоском американских событий, провоцируют низвержение былых кумиров. Жертвами европейских левых уже стали памятники Колумбу, Черчиллю и немецкому канцлеру Бисмарку, считавшемуся до сих пор объединителем Германии.
Однако до освобождения от влияния неомарксизма еще очень далеко. Культура запретов и табу, внедрение формирующего сознание новояза и подавление инакомыслия уже зашли очень далеко, изуродовав мировоззрение значительной части молодого поколения, протащенного сквозь строй извращенной системы образования, искаженных средств массовой информации, обезображенных социальных сетей и кастрированного интеллектуального пространства.
Структуры же, противостоящие неомаркситскому нарративу, разрозненны, малочисленны, слабы и плохо организованны.
Необходима упорная и последовательная разъяснительная работа, достигающая сознания молодежи и людей среднего возраста, интеллектуальной элиты и рядовых обывателей.
Требуется выдвижение политиков, готовых лоббировать и продвигать создание демократических структур, способных вести эффективную борьбу с неомарксизмом - вроде некогда сдерживавшей на протяжении четырех критических десятилетий (с 1934 по 1975 год) проникновение коммунизма в Америку Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности при Палате представителей в Конгрессе США.
Однако прежде всего придется начинать с самих себя - с осознания существования проблемы, и с «работы хуже вышивания» - подавления дракона внутри себя и выдавливания из себя по каплям раба разрушительной неомарксистской пропаганды -
с отказа от гипертрофированной политкорректности, от табуированного новояза, от страха перед высказыванием собственного мнения и от стыда за свою этническую, гендерную и религиозную «неполноценность».
Даже, если вы белый гетеросексуальный мужчина, да еще и еврей-сионист.
* * *
Александр Непомнящий
«9tv»