«Недетские» болезни либерализма
Продолжение серии постов о глобальных разочарованиях последних лет. #Нытьё и #политота, приятного аппетита, кому такое нравится.
В продолжение предыдущей темы.
В контекстеЧили: протестная волна захлестнула страну Нынешние события в далекой стране подтвердили непреложную истину. Власти обязаны чутко прислушиваться к настроениям общества, действовать с опережением. В ином случае возникают ситуации с непредсказуемыми последствиями.
Второе разочарование - либералы и либеральная политика.
Нет ничего более беспомощного и не способного сформулировать нормальную повестку, чем либерал во власти.
О, в оппозиции, по радио и на ТВ они блистают и мечут громы, и знают, как всё обустроить, но, оказавшись у власти, обыкновенно начинают творить странные, или смешные вещи.
Экономическая теория несколько отличается от экономической практики, а ещё, когда оказываешься у власти, то внезапно понимаешь, что помимо экономики есть ещё такие отдельные штуки, как политическая, дипломатическая и социальная работа, и груз исторического наследия, и культура, а в либеральных учебниках про это пишут мало и в основном в духе «рынок делает всем лучше».
Это да, но если у тебя, либерал-президент, вот прямо сейчас в стране голодают и замерзают граждане, или началась эпидемия, или исторически плохие отношения с рядом других государств, или внезапно нарисовалось инспирированное внешними крупными игроками действующее нарко-, или террористическое подполье, или начались масштабные погромы, то «открытие рынка» вряд ли сможет решить эти проблемы в течение даже нескольких лет, а сам ты вряд ли досидишь до конца первого президентского срока.
Ещё внезапно выясняется, что если одна страна «откроется всем», то остальные-то не откроются, а просто воспользуются шансом и совершат экономическую и политическую экспансию на территорию «открывшегося» рынка, передавив местных производителей, развалив малый и частично средний бизнес.
Часть экспансирующих притащит в страну агентов политического влияния, притом зачастую - коллективных, в лице различных террористических структур, или наркотраффикантов, или «советников» и «инструкторов», которые будут «переделывать отсталую страну» в соответствии с требованиями «мирового сообщества», превратив её культуру, естественным образом сложившиеся внутриэкономические отношения и тд, в развалины.
После этого люди, которые граждане страны, обыкновенно начинают неиллюзорно серчать;
либерал же, вместо того, чтобы начать что-то делать, убеждает их, что так и надо: экономика открыта, вот-вот всё заработает, а если не работает - так людишки сами виноваты.
Для того, чтобы усидеть в руководящем кресле, находя всё меньше поддержки среди нищающих избирателей, не желающих идти работать продавцами в Воллмарты, приёмщиками-кладовщиками-сборщиками на икеевские склады, сталкиваясь с протестами учителей, не желающих учить детей несусветной и неадекватной в культурно-историческом контексте региона, чуши, сталкиваясь с тем, что у него начинает загибаться сельское хозяйство, он начинает искать помощи и поддержки вовне, постепенно противопоставляя себя и свои теории - ощущениям и взглядам «недостаточно продвинутых» и «ничего не понимающих, привыкших жить на всём готовом» сограждан.
В контекстеКорона Ортеги–Мурильо Выступал Ортега 16 апреля. После месячного отсутствия на публике. За него даже беспокоились – всё-таки 74 года (Мурильо 68 лет). Но оказалось, напрасно. Глава сандинистского режима вновь призвал сплотиться вокруг себя. И не переживать по иным поводам.
Либеральный лидер судорожно созывает международные съезды, старается затянуть страну под действие и влияние как можно большего количества международных инстанций, инициатив, кредитных организаций и международного корпоративного капитала, который, как показала печальная практика, всегда, без исключений, сращивается с государством.
Делает крупный бизнес так не столько по принуждению, сколько потому, что нуждается в политической, военной, или экономической господдержке для выхода на собственно транснациональный уровень, он вынужден сотрудничать и вступать в диалог с различными правительствами, нуждается в службе безопасности такого уровня, что она просто не может не включать в себя группы (бывших, или действующих) силовиков,
да и попросту - стремится к стабильному росту, в каковой формуле стабильность ему обеспечивает сотрудничество с государством.
Если бизнес объявит войну своему правительству - он не сможет расти и транснационализироваться. Его ресурсы будут уходить на разваливание системы, а система будет отвечать и скорее всего победит.
Даже если союз крупных бизнесов провернёт военный путч или развалит государство, он же и станет новым «драконом», сотрудничая с военным правительством, или расставляя марионеточных президентов и министров на соответству.щие посты.
Я долго считала описанную закономерность - злосчастными совпадениями. Моё детство пришлось на 90-е, когда бизнесмены могли и ставили ультиматумы, воевали с государством, федералес побаивались регионов, а единый «советский госсуверенитет» был приватизирован и достался каждому гражданину и гражданке России в соответствии с формулой Деда «берите столько, сколько сможете унести.»
90-е очень сильно сформировали меня, и я долгое время считала, что весь бизнес - такой. Оказалось, что в России 90-х была как раз аномалия по меркам «развитых стран», а бизнес в развитых странах - сервильный, исполнительный и вместо того, чтобы давать своему правительству в зубы за какой-нибудь особо идиотский закон, норовит ещё и протащить этот закон и «культурные особенности» собственного государства в третьи страны, с которыми работает.
В этом состоит главная проблема. Крупный международный бизнес в наше время не ходит один.
Он не только бабло зарабатывает, но и выслуживается перед своим правительством и влиятельными международными организациями. А это значит, что припёршаяся к вам в страну «Роснефть» сделает из вашей страны версию «ДНР-ЛНР», сеть кофеен «Старбакс» будет продвигать леволиберальную повестку, независимо от того, насколько она адекватно смотрится в третьих странах с их собственной историей и культурой, а немецкие, французские, или китайские компании притащат с собой «культурные центры» и фонды, которые будут заниматься пропагандой, «обучать молодёжь правильным ценностям» и со студенческой скамьи выращивать на будущее прослойку «договороспособных менеджеров», которые будут мыслить не местными интересами, а интересами стороны, предоставившей гранты и обучившей их.
Сами крупные корпорации с их жёсткими иерархиями, требованиями, внутренними законами, слежкой за личной жизнью работников, очень схожи с несвободными государствами.
По всей видимости, прав экономист и философ Эрнст Шумахер, который связывал несвободу с размером структуры.
Чем более она громоздкая, тем больше запретов, бюрократии, постановлений, ограничений и, в конечном итоге - типичного для систем, основанных на «сжатии» и «подавлении», экспансионизма и агрессии в адрес Других.
(Да-да, я в курсе, что условная «мировая власть монополий» это социалистическая чушь и в долгосрочной перспективе никакая монополия, или союз таковых, не выстоят - но мне как-то плевать, что там будет через 50 лет, когда случится очередная техническая революция, что похоронит уже созданный временный «консенсус несвободы и надзора». Мне нужно сейчас. Чтобы было свободно сей-час. А не через десятки лет, «согласно логике развития и прогресса».)
Несвобода должна быть вне закона и вне морали.
В контекстеАргентину качнуло влево Аргентинцы сказали «нет» политике жесткой экономии правоцентриста Маурисио Макри, который четыре года назад обещал «нулевую бедность». Свое главное обещание он не выполнил. Экономика Аргентины в глубоком кризисе. Безработица достигла 10,6%, инфляция – 56%...
Очевидно, что противопоставлять транснациональным компаниям и либеральному истеблишменту, которые осуществляют несвободу в Третьем мире посредством унификации культур, традиций, образа жизни, правовых систем, и видят идеалом некое «общее для всех» мировое законодательство, - государство и этатистские идеологии, это неоднократно испытанный идиотизм, приводящий обратно к надзору и несвободе.
Однако и терпеть замаскированную под «удобство торговли» несвободу и культурно-экспансионистскую агрессию, исходящую от крупных финансовых игроков, чья деятельность закрепляет доминирование уже сформировавшейся группы государств, определяющих, кому как жить (страны Западной Европы, Британия, Китай, Россия, отчасти США, но последние всё ещё чужеродно смотрятся в этом списке, и это причина, почему Штатам следует вернуться к умеренному изоляционизму, возвращению промышленности на территорию Америк и панамериканской стратегии - для сохранения самих себя, Американской Мечты, и во избежание превращения в очередное поклоняющееся «Европе» новообразование, лихорадочно пускающее метастазы контроля, подавления и террора по всему миру), совершенно не хочется.
Мне кажется, «Большому» следует противопоставлять слабоинституционализированный, весьма хаотически действующий «Союз Частных Малых»
- сложное сочетание национальных и малых бизнесов, самодостаточных массовых крестьянских организаций, структур, отстаивающих права граждан на оружие, самозащиту и самоорганизацию, региональных, племенных и тд. земель, по-настоящему (а не как в России или Германии) не зависящих в ряде вопросов от федерального центра, синдикатов-гремий-как угодно, женских организаций (как материнских, так и профессиональных, и «улично-организационных»), религиозных структур, консервативных объединений, партий и безопасников, местных фондов, консолидированной Улицы и т.д., между которыми будут установлены естественные экономические взаимоотношения.
Либерал скажет: бизнес оттуда попросту уйдёт, и страна обанкротится.
Я отвечу: нет, не уйдёт. Будет терпеть. За прибыль.
И государство, которое поддерживает этот бизнес, будет терпеть инаковость партнёров, если его требованиям противопоставлять солидарный жёсткий ответ, желательно от лица регионального союза стран. Проще говоря - если условный Панамериканский Союз, или Южноамериканский Альянс постановят, что их законодательство превыше другого, европейский, японский или китайский бизнесы не уйдут из США, Бразилии или Перу.
Но игра пойдёт по другим правилам, которые лично меня устраивают гораздо больше. По правилам, которые учитывают интересы обеих сторон и вырубают внешний контроль.
Сталкиваясь по жизни с либеральными лидерами и правительствами, я всё больше разочаровывалась.
Опять же, моё представление о латиноамериканских либералах основывалось на знании истории региона, в особенности XX века, когда либералы казались весьма бойкими и выступали единым фронтом с консерваторами, националистами-третьемиристами и милитарес против коммунистической агрессии.
Оказалось, что они это делали вынужденно, ну потому что когда у власти военная хунта, или проаграрный режим, или каудильо, который напрямую общается с нацией через головы «институтов», «процедур» и прочего - попробуй, не повыступай заодно с ними, будешь максимум писать статейки в третьесортных газетах за копейки, а не заседать в правительстве.
В контекстеКризис в Чили: причины и прогнозы Если бы они пошли и сожгли половину «Макдональдсов» в столице - это бы означало, что ходом мыслей оппозиционных лидеров завладел какой-то внешний фактор, который, очевидно, навязал им идею, будто «Макдональдс» причастен к антиконституционным мерам правительства.
Оставшись без надёжных, крепко сжимающих плечо либерала, рук Вооружённых сил, национал-синдикалистов, властных самостоятельных регионалов и аграриев, либерал XXI века показал своё истинное лицо.
Лицо боязливого, зарегулированного, постоянно оглядывающегося на сильных мира сего, человека, который, может, сам по себе и неплохой, и по жизни даже храбрый (например Себастьяна Пиньеру, или колумбийского экс-президента Сантоса трудно обвинить в «персональной» трусости), но в рамках собственной политической парадигмы, находясь у власти - беспомощный и половинчатый, а то и вовсе ренегатствующий (см. пример Сантоса, который по приходу к власти переобулся из ястреба в голубя, и принялся по отмашке европейцев, китайцев и блока ALBA лоббировать «мир с FARC» и прочую блевотину, нарушая, кстати, решение колумбийской нации, которая на референдуме проголосовала против мира с террористами).
Большинство красивых теорий, которые выглядят достаточно разумно, разбились о суровую реальность. Теоретические построения классических либералов, неявно предполагающие, что по какому-то щучьему велению «все должны открыть свои экономики», разрушаются простым фактом: правительства и финансовые круги КНР, РФ, Франции, Германии, Испании, США, а также международные организации говорят: не-а.
Это вы открывайте рынки и подставляйте свои культуры и правовые системы под снос и реконструкцию в «правильном» духе, а мы подумаем.
Может, введём Новый курс. А может, будем квотировать поставки товаров из разных стран. А ещё у нас тут слишком большие для существующего бюджета госаппараты, да и силовикам с разведкой кушать хочется, поэтому нам нужно наполнять ещё и теневые коррупционные бюджеты.
Так что вы открывайтесь и подмахивайте. А у нас тысячелетние правовые традиции, у нас не так-то просто и быстро принять законы об отмене поддержки собственного производителя и полностью открыть рынки.
А ещё есть такая непростая штука, как ЕС, с ней тоже нужно утрясти дела.
Но мы подумаем. А если решим не открываться, чё вы нам сделаете? И либералы третьих стран это терпят.
Да-с, говорит, мы-то, убогонькие, должны первыми принести себя, так сказать, на алтарь открытости и прозрачности, это ж мы нецивилизованные, это ж мы виноваты в том, что было две мировые войны с геноцидом и беспрецедентной многомиллионной массовой бойней, не говоря уже о войнах поменьше.
Это ж мы экспортировали террористические идеологии по всему миру, это ж у нас в Латинской Америке и Индонезии, да на Филиппинах прятался Хомейни, учились Пол Пот сотоварищи, проживал и процветал товарищ Петерс, в конце концов, поговаривают, именно к нам улетел на марсианской тарелке Гитлер и прячется в антарктических льдах.
В контекстеСтрана победившего Глазьева Социологическое большинство населения Венесуэлы твердо уверено: виноваты фашисты, а их рассадник — в сопредельной стране. Из Колумбии толпой несутся мигранты, что пожирают наши несуществующие продукты и занимают рабочие места, на которые самим идти не очень-то и хотелось...
В сфере политического противостояния тирании либералы просто младенцы.
Фактически, их стратегия сводится к следующему: «Будем ходить, но мирно, в рамках закона, и плакать, и взывать к мировому сообществу до тех пор, пока тиран не умрёт».
Но, чтобы не выглядеть совсем уж глупо, они не озвучивают последнее, а пишут лживые книжки о том, как «мирные протесты эффективно разрушают тирании» и как «смехом можно добиться большего, чем оружием.»
Нет, не можно. Нет, не разрушают. За примерами далеко ходить не надо: Россия, Венесуэла, Никарагуа.
Уже много лет ходят, уже много лет «вот-вот режим падёт», уже выросло новое поколение, не видевшее ничего, кроме путинской системы, и его представители частенько ласково зовут его «дедушкой», и это плохо, потому что они воспринимают происходящее... ну не как норму, конечно, но как что-то досадное, но знакомое с детства, базовое, и потому вроде как «родное».
К 40-50 годам начнут ностальгировать по «эпохе Путина» и промывать мозги уже своим детям. Не потому, что они плохие - они очень хорошие. Но человек так устроен.
Он становится старше, ушедшие детство и юность всё привлекательнее и свободнее, плохое забывается, насущные обязательства давят, ответственность давит, взрослые проблемы давят, хочется туда, где не было постоянного давления лично на тебя. В детство. Где был странноватый, но даже в чём-то забавный «дедушка».
Такие дела. Власть в РФ победила все либеральные стратегии, даже не строя каких-то коварных многоходовок. Потому что, чтобы победить либерала, достаточно сказать ему: «Чё ты, сука бля, умный? А за себя ответишь, слыш, ёбанарот?» - и этого достаточно, вся его борьба отныне будет сводиться к написанию гневных памфлетов в адрес гопоты из подворотни, и к тому, что он перестанет ходить в тот район, где его напугали.
Власть в Венесуэле и Никарагуа держится, несмотря на то, что в первой уже и параллельного президента назначили. Только он либерал. А значит, просрёт.
Был бы антикоммунист с опытом герильи - не было бы уже ни Мадуро, ни PSUV, ни «Роснефти», ни кубинских инструкторов, ни представителей «Хизбаллы», ничего этого просто не было бы в Республике.
Был бы военный - аналогично. Был бы уличный авторитет-харизматик с замашками каудильо - аналогично, снесли бы режим за пару месяцев. Был бы фанатик-евангелист - раздавили бы к чортовой матери, да так, что в учебники истории бы вошло.
А либералы ходят, напруженно морщат лбы, говорят «вот-вот, ужо падает, шатается золотой трон под кровавым тираном», а по факту ждут, когда Мадуро умрёт, или его грохнут свои же, или придут американцы вместе с бразильцами и колумбийцами всех спасать.
Жалкое зрелище. Тирании не должны жить более года. И уж точно их функционеры не должны иметь возможности никуда спокойно свалить.
В контекстеПавший Боливарианский бог За время моей жизни, я увидел как социализм потерпел крах в Китае, Советском Союзе, Восточной Европе, на Кубе, в Никарагуа. И сегодня мир наблюдает за его падением в Венесуэле, где он потратил миллиарды нефтедолларов только для того, чтобы жители Венесуэлы стали жить ещё хуже, чем до него.
Последней каплей стало то, как администрация Макри умудрилась буквально слиться на ровном месте.
Во-первых, у Аргентины был шанс возглавить континентальный «правый поворот», т.к. именно у нас к власти пришёл самый энергичный и жёсткий на тот момент правый лидер, аргентинцам целый год даже бразильцы в рот заглядывали и ходили с плакатами «Меньше Венесуэлы, больше Аргентины!».
Но это ж либералы, как так возглавить, зачем политика, почему политика, главное ведь экономика и имиджмейкинг, менеджмент, транспарентность, лучше провести триста тысяч саммитов, да чтобы Великие по голове погладили и дали кредит.
В итоге к власти в Бразилии пришёл Болсонару, и инициатива перешла к ней (плюс подключилась Чили).
Пропустим основную часть правления Макри и перейдём к «во-вторых» - последнему полугоду, в ходе которого власть буквально роняла всё из рук и нелепо проиграла левоцентристам, хотя Макри был практически обеспечен второй срок, возьми он свои яйца в кулак (а они у него есть) и начни действовать, как национальный лидер, а не как долбаный менеджер.
Я знала многих людей из команды Макри лично, и они реально смелые и умные люди. Но, будучи помещёнными в управленческую либеральную парадигму, многие из них резко превратились в заигрывающих с транснациональными структурами опасливых, супер-осторожных и начисто лишённых стратегического мышления.
Итого, вторым моим масштабным разочарованием за последние годы стал либеральный политический спектр.
Идеалы в либерализме заложены хорошие, многие методы и законы - объективно рабочие, капитализм эффективнее социализма, но корпоративный транснациональный капитализм, в рамках которого оперируют циклопических размеров «частные» структуры, сотрудничающие и срастающиеся с бюрократическими и силовыми госструктурами, также генерирует несвободу в изрядных объёмах.
Лично для меня стало ясно, что либералам в правительстве место исключительно в Министерстве экономики и Минфине, и, чтобы не расслаблялись, нужен ещё и консервативный экономический блок, представляющий интересы нации и региональных союзов и партнёров, уравновешивающий «транснациональность» и стремление к избыточной открытости и прозрачности со стороны либералов.
Либерализм создаёт больше свободы, чем любая левая идеология. Но он не является эталоном свободы.
Третьемиристский творческий хаос, сочетающий в себе национал-капитализм, или дистрибутизм (католический капитализм), антикоммунистический синдикализм, территории племён, свободно волеизъявляющую Улицу, интересные синтетические и синкретические политические и религиозные идеологии, децентрализацию, гораздо свободнее и насыщеннее либерального общества - в том его виде, в каком оно было реализовано во множестве стран.
Либерализм более динамичен, чем любой тоталитаризм, и способен меняться как к лучшему, так и к худшему, но уже есть другой проект, в который по умолчанию вшиты приоритет свободы, независимости и суверенности, и главное - механизмы их отстаивания, вплоть до военных и партизанских. И противостоит этому проекту сегодня во многом именно либерализм, с его культом ненасилия, процедурностью и идиотскими универсалистскими требованиями ко всем «быть одинаковыми, безобидными и законопослушными», даже если закон написали тираны под себя и приняли за три дня в трёх чтениях.
Либеральный истеблишмент, наряду с тоталитарными левыми (КНР), унылыми клептократами-корпоративистами (РФ) и псевдонародническими леваками-радикалами (Венесуэла, Куба, Никарагуа), «боевыми» леваками в ЕС, левыми террористами в Колумбии, Индии, Мексике), сегодня во многом блокирует истинную, неинституциональную, живую свободу.
А свобода это главное. Это в принципе первичный ориентир, единственный истинный маяк, на который нужно плыть, несмотря на множество других ложных целей.
P.S.
В контекстеНемного хороших новостей Есть мейнстримные праволибералы или либералы с небольшими консервативными заморочками (Пиньера, Кучинский-Вискарра, Макри), и вот стали появляться реально правые антикоммунисты, с сильным консервативным аттитюдом и чуть не либертарианскими взглядами. Это чилиец Каст, бразилец Болсонару, перуанка Кейко Фухимори...
Сейчас напишут, что это неправильный либерализм, не соответствующий идеалам Мизеса, Ротбарда, Фридмана и т.д.
Дамы и господа, это «тот самый» либерализм, только осуществившийся в материальном мире со всеми его глюками, включая человеческий фактор, сочетанный с политической практикой и настоявшийся в течение сотни лет.
Во Второй мировой проиграл корпоративизм.
В Холодной войне проиграл коммунизм.
В «Конце истории» Фукуяма подвёл итоги победы либерального проекта. Просто последний, с развитием технологий и увеличением размеров корпоративных структур, получается... вот таким.
«Неправильный либерализм» - это тезис сродни «неправильному коммунизму», дескать, не так строили, не соответствовали Высоким ценностям, угар нэпа, нет того энтузиазма.
Так не бывает, что почти все строили, и везде построили не то. Скорее всего, строили как раз «то», только оно по-разному выглядело на чертежах и в реальности.
P.P.S.
Либерализм провозглашает рыночную идею и приоритет торговли над другими типами взаимодействия.
Done, частные корпорации уже во многом определяют мировую повестку.
Только она не «либеральная», потому что эти корпорации уже пробились наверх, и конкуренты им не интересны и даже вредны, поэтому корпоративные боссы часто лоббируют откровенно безвольных лидеров, или левоцентристов, с которыми вступают в сговор.
Они за прибыль воюют, за продление времени нахождения наверху, некоторые - за возможность передать свою корпорацию близким и детям, а не за торжество либеральных идей, в рамках которых их через пару десятков лет сметёт новая волна молодых бизнесменов.
P.P.P.S.
Победа либерализма не означает, что везде к власти поприходили профессора с томиком Мизеса в руках, или в президентах будут только идейные либералы.
Она всего лишь означает поражение корпоративизма, коммунизма и расширение возможностей для ведения частного бизнеса, а также индивидуализацию и чисто рыночную атомизацию, основанную на культуре потребления.
В 2020-м вести бизнес в разы проще, чем в 1920-м: есть интернет, свобода передвижения, отменены сословия, любой может стать бизнесменом, возможность открыть бизнес в нескольких странах - элементарная, зарегистрировать фонд - элементарно, рынок труда бездонный (правда, всё меньше производительного труда, но с либеральной т.з. это не большая проблема.)
Это именно «взрослый» либерализм. И корпорации вымахали до столь устрашающих размеров благодаря (нео)либеральной политике ряда государственных и бизнес-деятелей.
Понятно, что у них не было особого выбора, в Холодную войну вопрос стоял остро, но сегодня этот «либеральный корпоративизм» уже начинает откровенно утомлять своей навязчивостью и требованиями «жить по правилам».
* * *
Китти Сандерс
– латиноамериканистка, радиоведущая, исследовательница и социолог
«Facebook»