Несколько слов о добродушии и актерском таланте Евгения Леонова
Евгений Леонов был одним из самых ярких актеров Советского Союза. Многие помнят фильмы с его участием: “Джентльмены удачи”, “Большая перемена”, “Обыкновенное чудо”, “Старший сын”, “Полосатый рейс” и многие другие. На счету артиста более 50 ролей в кино, больше 20 озвученных персонажей мультфильмов, и более чем 40 ролей в театре. Евгений Павлович мог одинаково хорошо сыграть, как комедийную роль, так и драматическую.
Некоторые фильмы даже трудно представить без участия Леонова. А ведь все могло обернуться иначе, ведь в детстве Евгений мечтал стать авиационным конструктором, как его отец, или даже летчиком. Он поступил в техникум и работал какое-то время токарем на авиационном заводе, где работала вся семья Леоновых. Но потом все же решил сменить вид деятельности на актерство, которое манило еще сильней, чем небо.
В жизни Евгений Павлович был таким же добродушным, как и многие его киногерои. Так, например, на съемках в Грузии Леонов посетил больницу, где лежал родственник его коллеги. После общения с Леоновым врачи отметили, что больному стало лучше. И не только ему, все люди в палате повеселели, а их общее самочувствие возросло. Тогда врачи попросили посетить актера еще одну палату. Эффект повторился – больные в другой палате тоже оживились и приободрились. После этого Евгений Павлович был вынужден обойти всю больницу, чтобы рассказать своих веселых историй и улучшить настрой пациентам.
А вот для съемок в фильме “Джентльмены удачи” Леонов даже посещал тюрьму, чтобы понаблюдать за поведением заключенных. Ведь, если вы помните, в картине актеру пришлось сыграть сразу две роли. И если амплуа доброго воспитателя детского сада была очень близка артисту, то, чтобы сыграть закоренелого уголовника, Леонову пришлось изрядно попотеть. Зато всю съемочную группу удивляло, как за долю секунды Евгений Павлович так кардинально меняется в кадре, превращаясь из добродушного Евгения Трошкина в злобного уголовника по кличке Доцент.
* * *
Редакция
«Yandex.Zen»
* * *
Бывает достаточно всего одного доброго слова, чтобы почувствовать себя окрылённым. И очень важно, чтобы это слово было сказано при жизни человека.
Для кого-то Бог на небе, а для кого-то в собственном сердце. И этот Бог в сердце не даёт опуститься ниже определенного человеческого уровня... Он не позволит ударить ногой собаку, обидеть старика, плохо относиться к родителям.
Больше всего в людях я ценю доброту, душевность. Доброта, по-моему, начало всех начал, отличительный признак человека. В героях я тоже прежде всего ищу способность к добру, стремление делать добро, и, если это есть, я уже верю, что роль получится. Вообще-то, я думаю, совсем неспособных к добру людей нет. Бывает, что человек ожесточился и ему кажется, что в его душе нет места для доброты, но это ошибка, это временно: не совершая добрых дел, человек чувствует себя неуютно в этом мире.
A чтобы знать жизнь — надо жить. Не беречь себя от конфликтов своих и чужих, не бояться опасности, риска, не искать пути полегче, не бежать от ответственности, не думать, что твоя хата с краю и что ветры времени тебя не коснутся.
Говорят: сейчас другое время. Другой Бог. Другая нравственность. Другая Правда. Но в том-то и дело, что Другого Бога не бывает. И другой нравственности не бывает. И другой Правды. Всё затоптать нельзя. Особенно в искусстве.
«Евгений Леонов. Я король, дорогие мои!» Документальный фильм
Важно только понимать, что плохое — плохо, не удалось, — тогда можно идти дальше, и что-нибудь обязательно получится.
Тишина, которая возникает во мне, в тебе, в нас, когда не слышишь шума, сидишь, думаешь, погружаешься в себя — это внутренняя тишина, она не связана с шумом на улице, она в самом себе. Только очень редкие, очень развитые люди способны организовать такую свою тишину. Но для этого тоже надо сначала научиться слышать, видеть тишину, чувствовать.
Обиды вообще не следует копить, не большое, как говорится, богатство.
Не за спасибо человек помогает человеку, а просто потому, что проникается сочувствием, проявляет участие к судьбе другого человека. Это так естественно. Если ты сегодня еще не можешь никому помочь, ты хотя бы умей в душе своей вырастить и сберечь благодарность к тем, кто тебе помогает. Это не для того вовсе, чтобы вернуть человеку свой моральный долг: «Ты — мне, я — тебе», это грустное производит впечатление. Я полагаю, что благородный человек захочет помочь другому, когда сможет, ибо благодарность делает его чувствительным к чужим заботам и бедам.
Выше законов может быть любовь! Выше права — милость! Выше справедливости — прощение. Этого достаточно, чтобы не опускаться ниже человеческого уровня.
* * *
Редакция
«Избранное»