Его голос был солирующим в идеологии чешского сопротивления
Среди мозаики збраславских имен и событий немало деятелей культуры, выстраивавших культурную историю молодой чехословацкой республики.
Одна, а возможно, и несколько кусочков в этой мозаике принадлежит известному чешскому писателю и драматургу Владиславу Ванчуре - неусидчивому, беспокойному, вечно борющемуся с чем-то, ищущему и нашедшему свой земной рай в Збраславе.
В контекстеВодоворот провинциальной Праги. Замок Уже на въезде в когда-то самостоятельный городок туристов встречает безмятежной красоты замок, расположенный на берегу реки и окруженный романтическим парком. У этого замка есть своя удивительная история.
Он, действительно, непрерывно искал – себя, справедливость, верные пути развития общества, новые литературные формы… Начался этот поиск почти с детства: меняя чуть ли не ежегодно гимназии, он нигде не задерживался – то дисциплина его не соответствовала общепринятым нормам, то антигабсбургские политические взгляды и увлечения социалистическими идеями оказывались слишком радикальными.
В итоге его исключили из Бенешовской гимназии вместе с несколькими друзьями, которых он умудрился втянуть в свои дискуссионные споры.
Без особого сожаления расставшись с мыслью об образовании, он жадно познавал жизнь и искал свою профессиональную нишу. Продавал книги, изучал фотографию, учился в школе декоративно-прикладного искусства, увлекался живописью.
Одна из его идей была поступить в Академию Художеств. Ему даже удалось получить через друзей рекомендацию самого известного художника того времени Микулаша Алеша. Но в Академию его не приняли.
Впав в некоторую меланхолию, он с юношеским максимализмом решил, что ему нужно увидеть мир, и даже записался добровольцем во флот. Но судьба распорядилась иначе, и Владиславу пришлось бороздить совсем иные океаны.
Тяжело заболела его мать, и возможно, это на некоторое время усмирило его непоседливый характер. Повзрослев и посерьезнев, Ванчура в течении года сдал экзамены за два пропущенных гимназических класса. В 1915 году ему было 24, он закончил, наконец, гимназию и потупил на юридический факультет.
Всего год понадобился чтобы понять, что юридические науки скучны и не привлекают его мятущуюся душу. Он продолжил искать себя, перейдя на медицинский факультет, закончил его и даже получил диплом. Так что в июне 1921 года в Чехии появился еще один врач – Владислав Ванчура.
Однако, не лечение оказалось его призванием. Впрочем, он все-равно не ушел от медицины: еще учась в университете, он встретил девушку, ставшую его женой. Людмила Ванчура прожила с ним 26 прекрасных совместных лет и даже написала об этом мемуары.
Сам же Ванчура довольно быстро превратился из не слишком хорошего врача в прекрасного писателя, драматурга и даже неплохого кинорежиссера. Его творческие следы встречаются в культурной истории Чехии повсеместно.
Знаменитая художественная группа «Деветсил» родилась при нем и во многом благодаря ему. Ванчура стал ее первым председателем. Еще не закончив университет, он начал публиковаться во многих популярных журналах того времени. Так что имя его уже было на слуху, и отнюдь не в качестве медицинского светила.
Его политические взгляды, выковывавшиеся еще с подростковых размышлений о социальной справедливости, переросли во вполне оформившееся мировоззрение. В 1921 году Владислав Ванчура вступил в коммунистическую партию. Но - ненадолго.
Трудно было самостоятельно мыслящему, эмоциональному и честному писателю оставаться безучастным по отношению к тому, что происходило в руководстве компартии и в жизни «образцового» коммунистического государства – СССР.
В 1929 году Ванчура и еще шесть художников подписали «Манифест Семи», раскритиковав в пух и прах пришедшего к власти в партии Готвальда и его сторонников. Реакция однопартийцев была предсказуема: всех семерых моментально исключили из этого «террариума единомышленников».
В контекстеВодоворот провинциальной Праги. Природа Уже на въезде в когда-то самостоятельный городок туристов встречает безмятежной красоты замок, расположенный на берегу реки и окруженный романтическим парком. У этого замка есть своя удивительная история.
Тридцатые годы, принесшие Европе эпидемию «коричневой чумы», дали Ванчуре не только пищу для размышлений и сюжеты для творчества. Он вошел в когорту самых яростных и активных антифашистов. Редкое собрание, манифест или выступление, направленное против нацистов, обходилось без его выступления или подписи.
Видя такую страстную активность по отношению к национал-социализму, компартия ЧР почти забыла давние разногласия с Ванчурой и попыталась помириться с писателем. Тот не стал входить второй раз в «ту же воду», но довольно доброжелательно отнесся к этим попыткам примирения.
В остальном он оставался талантливой творческой личностью: публиковал очерки во многочисленных газетах и журналах, стал театральным критиком, участвовал в работе редколлегии чешского культурного сообщества «Совместная работа», и даже затем стал главой Чехословацкого кинематографического общества.
Кино стало одним из любимых детищ Владислава Ванчуры. Он вообще был из тех бунтарей, которые с юношеским максимализмом восприняли появление кинематографа как величайший прорыв в истории цивилизации. И кто сегодня с ними бы поспорил?
В одной из самых своих ранних статей 1920 года он сообщил тогдашним читателям, что кино обязательно затмит своей популярностью театр и предсказал изобретению братьев Люмьер место «впереди планеты всей».
В 1926-м он написал сценарий пародии на американский вестерн, но фильм так и не был снят.
В тридцатых годах у Ванчуры было еще несколько попыток снять фильм. Он писал сценарии, учувствовал в сценографии и режиссуре. Но его фильмы чаще всего, как бы сейчас сказали, «проваливались в прокате» и совсем не имели коммерческого успеха.
Несмотря на громкие имена своих друзей-единомышленников, в компании которых Ванчура делал кино (В.Незвал, Карел Новый, Иван Ольбрахт) никто не хотел финансировать их не всегда понятные массовому зрителю идеи. Ванчура даже основал собственную кинокомпанию, но отсутствие коммерческого успеха разрушило ее буквально за пару лет.
Вероятно, перпетуум мобиле, непрерывно крутящийся в нашем герое, должен был еще долго работать, генерируя творческую энергию, идеи, замыслы и проекты. Но начавшиеся европейские политические катаклизмы нарушили естественный ход этой истории.
Уже во время существования Протектората Богемии и Моравии Германские чиновники от культуры всячески пытались подружиться с известным писателем.
Сначала ему предложили написать сценарий о Берджихе Сметане. Заманчивое предложение не обмануло Ванчуру, а популяризация чешского композитора под знаком свастики не входила в его планы. Но немцы не оставляли своих попыток, и в августе 1940 го года его от имени начальника управления пропаганды Третьего Рейха Йозефа Геббельса пригласили в Германию. Ванчура был непоколебим, и даже не ответил.
По правде говоря, он надеялся, что война закончится довольно быстро, строил планы на развитие послевоенного чешского кинематографа, а оккупация Чехии подхлестнула и без того идеологически активного и такого беспокойного Ванчуру. Он вступил в организацию сопротивления.
Невзирая на немецкую власть и агентурную сеть, Ванчура продолжал писать и говорить, что думает. Такое неосторожное поведение не могло окончиться ничем хорошим.
Катализатором катастрофы стала самая известная акция чехословацкого сопротивления – убийство протектора Богемии и Моравии Рейнхарда Гейдриха. Доведенный этим происшествием до бешенства фюрер потребовал мести для непокорных чехов. Погибшие в крипте пражского собора Кирилла и Мефодия «парашютисты» (те самые чешские и словацкие военные, осуществившие покушение), сотни замученных в застенках гестапо пражан, выжженные дотла деревни Лидице и Лежаки…
Среди это разгула нацистских бесчинств был арестован и Владислав Ванчура – его голос был солирующим в идеологии чешского сопротивления, и конечно именно он оказался услышан нацистами.
1 июня 1942 года в 18.45 Владислав Ванчура был расстрелян на военном полигоне в Кобылисах под Прагой.
В контекстеВодоворот провинциальной Праги. Религия Изменившееся отношение к памятникам истории и религии в 90-х годах дали возможность спасти Збраславский алтарь. Поврежденные детали были заменены, восстановлены исторические красочные слои. Обновленный алтарь по-прежнему гордость местного гуситского собора.
За 20 лет до этого трагического финала семья Ванчуры обосновалась в Збраславе. Появление в этом старинном, но совсем не столичном пражском пригороде (частью Праги Збраслав станет лишь в 1974 году) сразу двух врачей стал настоящим подарком для местных жителей. Да и самим докторам, у которых совсем недавно родилась дочка, приглянулась деревенская тишина Збраслава. Они решили основательно здесь осесть и построить дом своей мечты.
Участок, который они купили под виллу, располагался у самого подножия холма Гавела (к семье президента Вацлава Гавела это не имеет никакого отношения). Предыдущим владельцем участка был збраславский почтмейстер, который с удовольствием продал участок доктору. Ведь тогда Ванчура был прежде всего доктор, да еще и с супругой, которая собиралась открыть в доме хирургическую практику.
Вила Ванчуры должна была стать гордостью и одной из вершин пражского функционализма. В 1924 году появились первые планы будущей виллы.
Архитектором Ванчура пригласил своего большого друга и единомышленника из группы «Деветсил» архитектора Яромира Крейчара.
Вилла должна была, несомненно, выделяться среди барочных и псевдобарочных збраславских строений: белый длинный объект на фоне темного леса, которым так живописно был покрыт холм. Пуристский стиль, плоская крыша, изогнутые через угол створчатые окна - радикальный функционализм, задуманный мастером, проглядывал во всем. Больше всего Крейчар стремился к открытости внутреннего пространства виллы, а из окон, располагавшихся вдоль всей стены, открывался потрясающий вид на сад и долину Влтавы.
Но железобетонная конструкция, которую собирался применить архитектор, испугала строительную администрацию Збраслава и показалась слишком уж новаторской.
Крейчар переработал свой первоначальный план, растянув и упростив корпус дома. Но и этот вариант не прошел утверждение строительного руководства. Нужно было как-то спасать ситуацию и не превратить замысел в вечный долгострой.
Именно поэтому к проекту присоединился владелец той местной строительной компании, которая должна была осуществлять строительство. Пан Вацлав Вейвода ожидал, что архитектор-новатор будет цепко держаться за свои идеи и противиться любым изменениям. Но Крейчар уже порядком устал от борьбы с местным строительным чиновничеством, ему надоело придумывать пути обхода правил и законов, ему уже хотелось заняться следующим проектом, а своему другу Ванчуре дать, наконец, возможность поселиться в нормальных жилищных условиях.
Так что Крейчар безо всякого сопротивления отдал бразды правления проектом Вейводе, совсем не сокрушаясь о том интересном плане, который мог бы возникнуть при иных обстоятельствах. И дело пошло на лад!
Почти сразу же после внесенных Вейводой исправлений проект утвердили все комиссии, и за два следующих года вилла выросла в добротный, хотя и несколько эклектичный по стилю дом. В итоге, потратив 600000 крон семья Ванчуры смогла уже в 1927 году въехать в свой збраславский особняк и начать там обживаться.
Дом стал настоящим родовым гнездом для семьи. В конце 20-х годов сам Владислав Ванчура уже не занимался никакими медицинскими вопросами, а полностью сосредоточился на писательской деятельности. Для него был обустроен удобный кабинет на верхнем этаже, откуда он мог выходить на трассу и любоваться прекрасными видами.
Свет и воздух гармонично сочетались со зданием, и, кажется, еще больше подстегивали творческий азарт.
На нижнем этаже виллы открыла свой медицинский кабинет супруга писателя. Кабинет был настолько хорошо продуман и оборудован, что с легкостью превращался в операционную, поскольку Людмила Ванчура была активно практикующим хирургом. Для Збраслава наличие врача такого уровня и широкого диапазона был спасением. Поэтому около виллы всегда было многолюдно.
Дом Ванчуры стал популярным местом – и для больных, нуждавшихся в медицинских манипуляциях, и для многочисленных друзей и коллег невероятно общительного и коммуникабельного Ванчуры.
Прошедшие после постройки виллы сто лет были непростыми. Ее попытались отобрать на некоторое время, но затем вернули прежним хозяевам – вдове писателя и его дочери. Так что и сегодня вилла выглядит точно так, как и после своей постройки, и живут в этом родовом гнезде родственники писателя.
Его бюст установлен прямо рядом с домом: как истинный патриарх он наблюдает за жизнью потомков, а возможно и оберегает их.
Его имя осталось и в топонимике Збраслава. Улочка, с расположенной на ней виллой писателя, и местная школа носят имя Владислава Ванчуры. И это имя с легкостью укладывается в многоцветную мозаику калейдоскопа збраславской истории – разноцветной и многогранной.
Автор статьи - гид, организатор индивидуальных экскурсий по Праге и городам и замкам Чехии
* * *
Екатерина Герцман
Статья любезно прислана автором