Страна стояла на пороге досрочных выборов из-за интересов не отдельного сектора, а одного человека
Премьер-министр Нетаниягу и рав Лицман в Кнессете. (Фото: «Flash90» - «The New Times») 🔗
Угроза никому не нужных досрочных выборов миновала. Правительственный кризис разрешен.
То есть:
Сколько солдат нужно армии и каких, будет решать она, а не совет адморов хасидских дворов. Политики, представляющие 5-8% населения, не будут определять правила жизни всего общества. И правительство не будет подчиняться им беспрекословно.
Всё это было реальной перспективой еще вчера. Все (подчеркиваю: все!) коалиционные партии готовы были на капитуляцию перед ультраортодоксами и, в конце концов, ее подписали.
Кроме НДИ. Уперся только Либерман. Только у него хватило… на иврите говорят: «бейцим».
Он и остановил победное наступление ультраортодоксов, поставив на кон и свой пост, которым так дорожит, и министерский портфель Софы Ландвер, и положение своей партии, перспективы которой после новых выборов неочевидны. И победил.
Но рисковали и ультраортодоксы, которые своим ультиматумом по поводу закона о призыве, и вызвали коалиционный кризис. Зачем? Этот вопрос гораздо более интересный и гораздо менее очевидный, чем то, что так живо обсуждается уже в течение двух недель.
Кто не рискует…
В желании «харедим» освободить своих йешиботников от обязательного призыва ничего необычного нет. Они давно, настойчиво и успешно настаивают на этом.
Пока что все, хоть юридически некошерно, но по-человечески понятно: хотеть не вредно, и заявлять о своем хотении не зазорно — «Съесть-то он съест, да кто ж ему даст?».
Почти понятна и попытка обусловить свое голосование за бюджет принятием закона о призыве с освобождением йшиботников от обязательной службы.
«Почти» — потому что она логична. Не потому что законна, а потому что другого способа проявить настойчивость в продвижении своего требования, чем угроза развала правительства (неутвержденный бюджет – вполне легитимный повод), нет.
Для демонстрации своему электорату, а пуще того – своим раввинам – своей решительности в достижении цели спасти «харедную» молодежь от «гойской» армии этого было бы достаточно.
Сверх достаточного, а попросту чрезмерно было предъявлять это чисто демонстративное требование в качестве ультиматума и настаивать на нем. Напомню хорошо известное и много раз сказанное – чисто для полноты экспозиции.
«Харедим» грозили провалить бюджет, в котором заложены неимоверно щедрые ассигнования именно для их сектора, и развалить коалицию, лучше которой для них быть не может.
А это уже риск!
Как можно рубить сук, на котором так удобно сидишь? На первый взгляд, здесь никакой логики нет. Но это верный признак того, что она все-таки есть, однако скрыта от посторонних глаз. А раз так, можно ее найти, если покопаться поглубже.
Опала рава
Нет «харедим» вообще, как нет вообще евреев и вообще израильтян. Если не обобщать и разбираться в деталях, обнаруживается разница в интересах у каждой из категорий и внутри каждой из них.
Ультиматум выдвинули не просто «харедим», а блок ашкеназских ультраортодоксов «Яадут а-Тора».
Если еще точнее – замминистра здравоохранения Яаков Лицман, политический лидер хасидов «Агудат Исраэль» — одной из двух партий, входящих в блок.
Вторую партию – ультраортодоксов литовского направления – «Дегель а-Тора» возглавляет Моше Гафни, председатель финансовой комиссии Кнессета нынешнего созыва.
Зачем нам все это знать? Пригодится – как и тот общеизвестный факт, что у хасидов с литваками многовековое соперничество, чтобы не сказать вражда, и объединились они в общей политической структуре исключительно для сложения электоральных сил.
Еще следует знать (хотя и это общеизвестно), что в ультраортодоксальных партиях – как ашкеназим, так и сефардов (ШАС, например) — главную роль играют не их лидеры, а высокопоставленные раввины. Они определяют цели и задачи, политики – лишь их посланники в госструктурах и назначенцы.
Если у вас возникла какая-то аналогия с ролью аятолл в Иране – я вам не подсказывал; возникла, так возникла – чего уж тут, не гнать же?
Рав Яаков Лицман – опытный, сильный политик и, как говорят, лучший глава Минздрава чуть ли не за всю историю Израиля. Но с некоторых пор в руководящем органе «Агудат Исраэль» — Совете знатоков Торы – им недовольны. Глава этого совета –
адмор гурских хасидов (а сам Лицман принадлежит именно к этому двору, и для него слово цадика – закон) — вызвал тогда еще министра Лицмана на ковер, отчитал, как это у них принято, и пригрозил разжалованием в рядовые хасиды.
Поводом стало решение правительства о разрешении производить ремонтные работы на железной дороге в субботу.
Именно тогда (случилось это в ноябре прошлого года) рав Лицман подал в отставку с поста министра здравоохранения, которым был, — и в Израиле заговорили о коалиционном кризисе, о котором сегодня мало кто помнит, а кто помнит, думает, что разразился он из-за ремонтных работ на дороге.
Причина была не сугубо в святости субботы, а в судьбе самого Лицмана.
Тот кризис удалось с немалыми усилиями министра транспорта Исраэля Каца и самого премьера погасить. Нормы работ в субботу были законодательно ужесточены. После чего Лицман вернулся к руководству Минздравом, но уже в новом качестве – заместителя министра, сам себя понизил.
Казалось бы, какая разница? А большая! Теперь если это безбожное правительство вдруг примет какое не угодное раввинам решение – рав Лицман не при чем: замминистра не участвует в заседаниях правительства, все происходит без него.
Стимул для рвения
Но это гарантирует проштрафившегося политрава от будущих проколов, способных вызвать недовольство духовного руководства.
Надо замолить прошлые и доказать свою миссию в правительстве, которая заключается именно в том, чтобы отстаивать святость Торы и проводить в жизнь желания ее знатоков из собственного руководства.
У рава Лицмана большие проблемы. Кроме случившейся опалы, ему грозит другая опасность.
По правилам, принятым в «Агудат Исраэль», ее руководящий совет командирует своих назначенцев в Кнессет и правительство на две каденции. Лицман сидит четвертую.
Если он ее не досидит по причине досрочных выборов, ему, возможно, дадут возможность за особые заслуги остаться на пятую. А добудет до конца – точно отзовут.
Так что, с одной стороны, ему скоропостижные выборы не страшны – даже на пользу. Но если досидит, все равно придется уйти в конце каденции, однако тогда он заинтересован отдать насиженное место своему человеку.
Получить право назначать преемника может не опальный рав, а рав с особыми заслугами.
Так что в любом случае – надо иметь особые заслуги. Вот он и взялся в течение отпущенного ему времени эти заслуги и проявлять.
Отсюда непомерная инициативность по расширению статус-кво последних месяцев – законы о субботе, о Котеле, о субботних супермаркетах, и как апофеоз – Закон об изучении Торы в качестве основного и Закон о призыве как апофеоз.
Подстава
Мы со стороны принимаем эту непомерную активность за общее оборзение «харедим», недоумевая, чего вдруг сейчас. А это решаются проблемы Лицмана.
Он действительно опытный и виртуозный политик. Выдвигая свои непомерные требования, Лицман прекрасно знает, что никто из его коллег – депутатов от ультрарелигиозных партий – не сможет к ним не присоединиться.
Над ними собственные советы мудрецов – и они не поймут своих ставленников, если те окажутся менее радикальны.
И несчастные политики в черных шляпах, скрипя зубы и тихо матерясь, вынуждены стоять на своем, хотя на самом деле это все не собственно их.
Тот же законопроект о призыве, за который в среду проголосовала вся коалиция, кроме НДИ, разработан два года назад депутатом от ШАС. Но никто там и думать не смел разваливать из-за него коалицию.
ШАС была в ужасе от перспективы досрочных выборов – опросы не гарантируют ей даже прохождение электорального барьера. Но поди откажись!
Моше Гафни, товарищ Лицмана по блоку «Яадут а-Тора», не знал, куда деваться. Какой там призыв (вернее, освобождение от него) йешиботников, когда у тебя в руках кран распределения государственной казны, и совершенно неизвестно, получишь ли ты сладкую должность главы финансовой комиссии в новом составе Кнессета!
Но именно литвак Гафни, как глава этой комиссии, стараясь не отстать от своего «соратника»-хасида Лицмана заявил, что выставит на голосование бюджет лишь после утверждения закона о призыве.
И попался! Он первым утвердил у своих раввинов смягчающие формулировки закона. Однако было поздно. Лицман заявил: «У меня свои хасиды!» — и отказался от компромисса.
То есть страна стояла на пороге досрочных выборов вовсе не ради чаяний отдельного малочисленного сектора, а из-за интересов одного человека.
Самое интересное, хотя на самом деле самое печальное, поведение не политиков-«харедим», которым, как мы видим, некуда было деваться, а остальной коалиции.
Смелая до наглости провокация Лицмана вполне могла пройти (и формально прошла – только временно и без досрочных выборов), если бы не уперся Либерман.
Относитесь к нему, как хотите, но он уже остановил харедизацию страны.
Нельзя было грозить развалом коалиции из-за субботних магазинов, да и не по профилю это министру обороны – можно было только возражать.
А здесь, когда дело касалось действительно безопасности страны и принципов функционирования государства – встал и поломал.
Других не нашлось.
* * *
Владимир Бейдер
Сайт Владимира Бейдера