О чем говорит восстановление сталинского барельефа на станции «Таганская» московского метрополитена: попытка расшифровки
Здание КГБ на Лубинке. (Фото: «Nautilus»)
Елизавета Лихачева, недолго занимавшая пост директора ГМИИ, называла Сталина Микки Маусом — в том социокультурном смысле, что он стал неким постмодернистским игровым образом, а потому и не страшным, и не имеющим отношения к текущей политике.
Это был или образец wishful thinking, или неточной оценкой действительности, или адаптацией к новой должности. Или все три фактора в одном флаконе.
В контекстеГестапо + НКВД: совместные предприятия чекистов и нацистов Немецкий историк Вильгельм Менсинг создал сайт «НКВД и Гестапо», посвященный судьбам немцев, которые бежали от Гитлера и были арестованы в СССР, отправлены в ГУЛАГ, казнены или выданы нацистам.
Сталин не просто не ироническая постмодернистская абстракция, он — образная квинтэссенция сегодняшнего «путинского сверхбольшинства». Он — сама современная российская действительность, которую вдруг опрокинули с головой в кровавое прошлое, а оно черпануло его и вернулось в сегодняшний день уже совершенно другим, полным озлобленности и ресентимента.
«Сверхбольшинство», в целом равнодушное и приспособленческое, считает для себя необходимым быть сторонником режима и повторять его мантры.
Нелюбимый многими, но глубокий и прозорливый теоретик «Системы РФ» Глеб Павловский писал: человек, прошедший обработку путинизмом, уже не просто пассивный зритель, а Приверженец. Который к тому же начинает «вымогать приверженность» у всех окружающих. А самые активные ведут себя как «парторги большинства».
Ментальное насилие и цензура сверху дают импульс к самоцензуре, но уже не всегда выражающейся в молчании, а проявляющей себя в активной позиции, внешне выглядящей как «турбопатриотизм».
В дни 80-летия Победы обнаружился модный тренд агрессивного конформизма: самые обычные люди, например, преподаватели вузов, вдруг начинали в нарочито пафосном стиле, поздравляя с Победой, поминать восторженным словом «Иосифа Виссарионовича Сталина».
Уважение к которому, восхищение которым шло вверх по экспоненте параллельно возмужанию нынешнего режима.
С ускорением, приданным крымской кампанией 2014 года и началом СВО в 2022-м.
Никакой Путин и даже никакая администрация президента не требовали восстанавливать примитивнейшую даже с точки зрения тоталитарного искусства китчевую композицию приношения благодарности Сталину, заслуженно демонтированную в 1960-е (впору назвать эти годы в логике сегодняшних пропагандистов «лихими»). Все «сама-сама-сама». Предвосхищая.
Лучше проявить большую жестокость и глупость, чем потом быть обвиненным в отсутствии государственного мышления и бдительности.
Это система не просто самоцензуры, а самораскрутки жестокости и глупости. Невероятное невежество, чьи пустоты заполняются уроками исторической мифологии от начальства, этим самым жестокости и глупости в помощь, — людям, приносившим цветы к композиции-новоделу на станции «Таганская», и в голову не приходит, что это все равно что воздавать почести Муссолини или Франко.
В контекстеОткрытое письмо в Совет ВИО В тоталитарных сектах, вроде КПСС, я и раньше-то не состоял, не собираюсь я там находиться и сейчас. Поэтому прошу с сегодняшнего числа (15 июня 2020 г.) считать меня добровольно покинувшим ряды ВИО.
Мемориализация жертв, которая была свойственна горбачевскому и ельцинскому периодам советской и постсоветской истории, была заменена, по замечанию историка Евгения Добренко, монументализацией побед.
Но потом, пожалуй, состоялся следующий этап эволюции, точнее, инволюции (движения назад): культ Победы трансформировался в культ победоносной войны, которая никогда не должна останавливаться, а наша битва с Западом — продолжение не только Великой Отечественной, но и первой Отечественной войны 1812 года.
Мемориализация трансформировалась в уничтожение и осквернение мест памяти жертв (вырывание с корнем из стен табличек «Последнего адреса» — лишь часть процесса). А монументализироваться стали не только и не столько победы, сколько палачи.
Какой уж тут Микки Маус…
Это — та самая инволюция. По определению Надежды Мандельштам: «Все страшно, как обратный биологический процесс». Так она откомментировала стихотворение Осипа Мандельштама мая 1932 года «Ламарк», в котором прочитывается не биология, а политическая антропология:
Он сказал: «Довольно полнозвучья,
Ты напрасно Моцарта любил,
Наступает глухота паучья,
Здесь провал сильнее наших сил.
В контексте«Попытка создать красивую историю госбезопасности провалилась» В обществе интервью вызвало взрыв. Группа академиков и член-корреспондентов РАН опубликовало открытое письмо, с критикой интервью и заявлением, что «впервые после XX съезда КПСС одно из высших должностных лиц нашего государства оправдывает массовые репрессии 1930–40-х годов»
Политический режим метит свою территорию памятниками. Не случайны Андрей Жданов в Мариуполе, граф Уваров у Санкт-Петербургского университета, Сталин, освященный губернатором, в Вологде, Иван Грозный в Орле. Да и портрет Александра III за спиной дающего интервью Путина не случаен.
На страну набрасывается сетка исторических образов. Удушливая политическая атмосфера переходит в другое агрегатное состояние и отливается в граните. Или гипсе. Или в иных материалах.
Самосталинизация триумфально шествует по стране. Она идеально входит в пазы с устройством политического режима и его идеологией. Осквернение памяти жертв сталинизма, да что там, открытая борьба с ними, решительный бой за историческую амнезию — оборотная сторона преследования сегодняшних несогласных.
Репрессирование памяти — часть процесса ликвидации внутренних врагов.
И у этого процесса должен быть свой исторический символ, ибо без «великой» истории путинизма не существует. И таким символом естественным образом был и остается Сталин.
Градус сталинизации — это способ измерения жесткости сегодняшнего режима. И если сталинизация входит в фазу самосталинизации, это много говорит о состоянии не только государства, но и общества. Происходящее вроде бы входит в противоречие с декорациями по-прежнему огламуренной городской среды, что не должно вводить в заблуждение: не Микки Маус вернулся, а восстал из ада палач, под знаменем которого возвращаются «российская идентичность» и прочие «культурные коды». Коды — взломаны…
Чтобы сделать то, что было сделано в 2022-м, нужно было отбить у людей память и заменить ее протезом мифологии «единых учебников» и телевизионных шоу.
Чтобы закрепить и продолжить то, что достигло апогея в 2020-м — модель вечного правления одного человека, — следует продолжать работать с беспамятством и заполнять вакуум понятными символами.
Сталин вернулся в виде гипсового изваяния, как если бы вторую жизнь обрела девушка с веслом. Народные массы приветствуют размножающегося по городам и весям вождя. Реликтовое излучение сталинизма вырвалось наружу и превращает часть российского социума в зомби-общество. Что и требуется для поддержания морально-политической стабильности режима.
* * *
Андрей Колесников
«Новая газета»