Все граждане равны, но некоторые хотят оставаться равнее
Новая Зеландия. (Фото: «Nautilus»)
В Новой Зеландии, одной из самых благополучных стран мира, проходят массовые протесты.
Они вызваны законопроектом, предложенным заместителем министра юстиции Дэвидом Сеймуром, предполагающим «переосмысление учредительного договора страны».
В контекстеВ Новой Каледонии выступления против реформы о праве голоса на выборах вылились в «беспрецедентное» насилие В соответствии с Нумейским соглашением, состав электората Новой Каледонии заморожен с 1998 года, что привело к тому, что сейчас почти каждый пятый житель Новой Каледонии лишен права голоса.
Учредительным является Договор Вайтанги, подписанный в 1840 г. между британской короной и более чем 500 вождями маори, устанавливающий принципы совместного управления Новой Зеландией, и гарантирующий соблюдение прав и собственности маори.
Договор – основа новозеландского законодательства, но проблема в том, что он не во всем чёток: его составитель, капитан британского флота Уильям Гобсон, не имел юридического образования, и составил договор так, как предлагали вожди маори и советовали британские миссионеры.
Кроме того, текст на языке маори не полностью соответствует английскому, очень архаичен и не полностью понятен.
В результате текст договора подвергается постоянному «толкованию»: его положения уточняются и конкретизируются.
Причём начиная с 1975 г. – всегда в пользу расширения прав и привилегий маори.
Замминистра и лидер праволиберальной партии ACT New Zealand Сеймур (кстати, наполовину маори), считает, что в результате многочисленных поправок и изменений в Договор Вайтанги граждане страны, не являющиеся маори (а это 80-82% населения), подвергаются дискриминации и терпят убытки.
Привилегии маори касаются квот на учебу в вузах и работу в госучреждениях, приоритетном медицинском обслуживании и т.д. Например, вся добыча нефрита отдана маори, в связи с ролью нефрита в культуре этого народа.
Партия ACT считает, что нынешние принципы исказили первоначальный замысел договора и создали двойную правовую систему для новозеландцев, в результате чего маори имеют иные политические и юридические права и привилегии по сравнению с не-маори. ACT призывает положить конец «разделению по расе».
Сеймур считает, что в Новой Зеландии достигнут достаточно высокий уровень развития экономики и образования, и отсутствует дискриминация маори, и привилегии одной части населения над другими неправомерны.
В контекстеБудет новая Новая Каледония Сепаратисты Канакского социалистического фронта национального освобождения… не признают последний из трех референдумов, предусмотренных Нумейскими соглашениями 1998 года, которые они бойкотировали. И переговоры с ними по определению нового статуса Новой Каледонии зашли в тупик…
Законопроект вызвал бурю негодования среди маори и поддерживающих их левых партий. Точнее, негодование охватило лидеров маори – чиновников (получивших эти должности по маорийской квоте) и депутатов. Они повели за собой рядовых граждан-маори.
Тем более, что легко убедить человека в том, что он по праву рождения имеет право жить лучше, чем другие.
19 ноября в Веллингтоне состоялась самая массовая в его истории демонстрация протеста – 42 тысячи участников. Под таким давлением партии правого большинства в парламенте, находящиеся в коалиции с ACT New Zealand Сеймура, заявили, что не поддержат законопроект (хотя в первом чтении они проголосовали «за»).
Новая Зеландия с XIX века гордится (и справедливо) самым гуманным отношением к коренному населению. В отличие от соседней Австралии, где английские колонисты совершенно не считались с аборигенами, отбирая у них земли и выгоняя в пустыни, и тем более Тасмании, коренное население которой погибло, новозеландские маори действительно были защищены законом.
Это была единственная британская колония, в парламенте которой заседали представители коренного народа с момента первого созыва парламента.
Справедливости ради отметим, что эта особенность связана не с гуманизмом британцев, а с относительно высоким культурным уровнем маори.
С ними можно было договариваться и подписывать соглашения, в то время как с аборигенами Австралии и Тасмании, в силу их абсолютной дикости, договориться было невозможно. Хотя это вовсе не повод лишать их земель и тем более истреблять.
Сравнительно высокий культурный уровень позволял маори договариваться с «белыми» и быстро осваивать принесенные ими технические новинки (в основном, огнестрельное оружие), но он же привёл Новую Зеландию к кровавому кошмару, продолжавшемуся десятилетиями.
Среди маори изначально практиковалось людоедство. Считается, что оно было связано с отсутствием на островах животных, и населению не хватало мяса. Знаменитый капитан Дж.Кук, несколько раз посещавший острова, стал свидетелем жутких сцен людоедства, от описания которых кровь стынет в жилах даже два с лишним века спустя.
Кук решил избавить маори от каннибализма, обеспечив продовольствием другого происхождения: он завёз в Новую Зеландию американский картофель, овец и кур, а также научил туземцев основам сельского хозяйства.
Капитан не мог предположить, в какой кошмар выльются его благие намерения. Маори начали культивировать картофель и разводить овец и кур, но использовали продовольственное изобилие не для того, чтобы прекратить поедать друг друга. Они обменивали у моряков лес, лён, картофель, баранину и курятину на железные изделия и побрякушки, но в основном – на ружья.
Им требовалось всё больше товаров, и племена начали между собой ожесточённые войны, целью которых был захват рабов. Рабы обрабатывали картофельные поля и пасли овец, обеспечивая хозяев товарами. Часть пленных победители съедали. Очень важным товаром были мокомокаи - копчёные человеческие головы: европейские коллекционеры платили за них большие деньги.
В контекстеТрамвай «Шарли» Не верьте географической карте! Со времён Кука и Тасмана кое-что изменилось, Новая Зеландия давно уже находится в Европе: во всём, что касается «войны цивилизаций», она расположена между Швецией и Германией, и граничит с Францией и Испанией.
С 1807 г. в Новой Зеландии начинаются т.н. Мушкетные войны - кровопролитная борьба всех племён друг с другом, ради захвата рабов и добычи «продовольствия», которое нельзя продать «белым», но можно употреблять в пищу самим. На Северном острове самым грозным вождём бы Хонги Хики, сумевший купить сотни ружей и ставший грозой всего острова.
Другой вождь, Те Раупараха, опустошил Южный остров: большая часть его населения была истреблена. В течение нескольких лет практически все маори обзавелись ружьями; у них появились даже пушки. Страна тонула в крови. Земли разгромленных племён опустошались и превращались в пастбища и картофельные поля, на которых трудились рабы под присмотром женщин и подростков, не менее кровожадных, чем мужчины-воины.
При попытке к бегству или неповиновении, при нехватке пищи рабов съедали, и продавали европейцам их копчёные головы. Захваченные земли также продавали европейцам – в обмен на ружья и порох.
В 1835 г. отряд маори на захваченном британском корабле «Lord Rodney» прибыл на маленький архипелаг Чатем, где жило племя мориори. Воевать миролюбивое племя не умело и оружия не имело. Маори перебили и съели большую часть несчастных мориори, а уцелевших превратили в рабов. Только в 1863 г. англичане заняли острова и освободили немногих выживших мориори из рабства.
В настоящее время нет ни одного чистокровного мориори – только небольшое число потомков от смешанных браков.
К 1840 г. численность маори упала с приблизительно 200 до 40 тысяч человек (Южный остров обезлюдел). Огромные земли к тому времени были проданы англичанам и заселены британскими поселенцами, которых в Новой Зеландии уже было не меньше, чем маори. Аборигены были обескровлены войнами, и всё чаще отказывались от традиционной религии, основанной на ритуальном каннибализме. Они начинали заниматься фермерством европейского типа и принимали христианство.
Некоторые священники, например, Генри Уильямс и Уильям Фэрберн, жили среди маори, убеждая отказаться от войн и людоедства. Миссионеры покупали землю и помогали маори-христианам основывать новые деревни. Многие племена, уставшие от резни и насилия, уходили на территории, контролировавшиеся англичанами. Этот процесс, правда, сильно осложнялся тем, что колонисты часто обманывали маори, спаивали их и пытались присвоить их земли.
В 1835 г. британские миссионеры привлекли вождей, уставших от кровопролития и людоедства, и убедили их создать государство. Оно получило название «Объединённые племена Новой Зеландии». В Декларации независимости содержалось просьба королю Великобритании взять государство под свою защиту (неудивительно: ведь все мероприятие состоялось по инициативе британских миссионеров), что Лондон расценил как просьбу о протекторате.
Однако многие вожди не подписали Декларацию, и племена, не принявшие христианство, продолжали резать и поедать друг друга.
Именно они учинили геноцид на островах Чатем. Многим вождям стало ясно, что покровительство британского короля должно стать реальным, а не декларируемым – просто потому, что иначе маори ждала гибель, как погибли к тому времени несчастные мориори и маори Южного острова.
В контекстеСоциалистическая преступность Они объявили преступность в этой среде тяжким наследием капитализма, рабства и законов Джимми Кроу, дискриминации, бедности и расизма. Сами преступники ни в чем не виноваты. Они – жертвы несправедливо устроенного общества.
В 1840 г. представители Великобритании и вожди маори подписали Договор Вайтанги, в соответствии с которым Новая Зеландия становилась британским владением, причём маори сохраняли свои имущественные и неимущественные права. Более того: маори, приняв христианство, имели право участвовать в выборах в колониальные органы власти и занимать должности в администрации.
Для того времени это был необычный договор: ни в одной британской и вообще европейской колонии коренное население ещё не получало равных прав с колонизаторами.
После заключения договора в течении двух-трех лет Мушкетные войны прекратились: воинственные племена лишились возможности покупать оружие, и, самое главное, боеприпасы. А те племена, которые им сопротивлялись, стали получать поддержку от британцев.
Падение численности маори прекратилось, постепенно уходило в прошлое людоедство, а рабство было запрещено законом. Большую роль в этом сыграли христианские миссионеры и британские чиновники.
В истории англо-маорийских отношений не все было гладко. Англичане иногда нарушали Договор Вайтанги, спаивали или обманывали маори, захватывали их земли. Среди маори действовала «патриотическая» секта, объявившая людоедство «национальной традицией», и убивавшая «белых» и маори-христиан.
В 1842-72 гг. происходили спорадические вооруженные столкновения между британцами и маори, сравнительно легко выигранные первыми в силу того, что на их стороне выступало большинство маори (в частности, крупнейшее племя Нгапуху).
Маори, лишившись большей части земель (90% их было продано «белым» добровольно), получили доступ к европейским благам – образованию, здравоохранению, различным профессиям и вообще современной и цивилизованной жизни.
В контекстеГерои несерьёзного времени Лейбористы предлагали в своих предвыборных лозунгах починить зараз все, что в стране прохудилось: здравоохранение, образование и далее по списку вплоть до отхожих мест для туристов. Такой подход годен разве что для русского застолья: «Выпьем за все хорошее!»
Таким образом, история взаимоотношений британцев и маори – скорее, позитивный пример взаимодействия народов и культур.
К XXI веку «белые» новозеландцы, сильно перемешавшиеся с маори (Сеймур – тому пример), и разбавленные представителями других европейских и азиатских народов, давно стали коренным населением архипелага в полной мере.
И ограничивать их в правах по сравнению с «более коренными» маори несправедливо.
«Позитивную дискриминацию» новозеландских «белых» рано или поздно придется отменить. Потому, что она мешает Новой Зеландии развиваться дальше, ограничивая возможности способных и энергичных в пользу инертных и ленивых.
Не потому, что «белые» способны, а маори – ленивы, а потому, что ленивому маори можно получить возможность учиться в вузе и занять пост в администрации только по национальному признаку.
Негативную роль играют левые «белые» партии, в первую очередь Лейбористская, отстаивающая «позитивную дискриминацию» ради получения голосов маори на выборах.
Законопроект Сеймура – только первый шаг, своего рода мониторинг общественного мнения. По крайней мере, он впервые породил общественную дискуссию о равноправии: последние лет 50 считалось, что маори по определению должны иметь больше прав, чем «потомки колонизаторов».
Теперь это не так. Значит, процессы отказа от «антиколониальной» архаики и перехода к подлинному равноправию продолжатся.
* * *
Евгений Трифонов
«Дзен»