Испанский король отказался от «мутного» наследства
Небо над Испанией совсем не безоблачное... (Фото: «Nautilus»)
Если поспрашивать наш народ на предмет, какие ассоциации у него вызывает слово «Испания», уверен, в первой пятёрке кроме хамона, корриды, Сервантеса и Visca Barça! наверняка окажется фразеологизм «тайны Мадридского двора».
Уровень секретности, располагающийся на ступеньку выше, чем тот, что определяется выражением «секрет Полишинеля». В переводе на бытовой — тайное, которое не просто обязательно станет явным когда-нибудь, но сделает это очень скоро, через крайне малый промежуток времени.
Очередную тайну Мадридского двора на днях раскрыл король Фелипе VI, выпустивший релиз, в котором сообщил об отказе от наследства, которое ему может достаться после смерти отца, отставного (отрёкся от трона в 2014 году) монарха Хуана Карлоса I.
Нет, речь не о престоле, титулах и государственном содержании представителей династии Бурбонов.
Речь о «левых» деньгах, прошедших мимо деклараций о доходах и кое-какой собственности, не отмеченной в испанских регистрах.
Испанская корона в последние годы правления Хуана Карлоса превратилась скорее в объект насмешек, чем воспринималась в качестве дани истории и символа власти.
То монарх сбежит, не уведомив народ (который его содержит, между прочим, на уплачиваемые налоги), в Ботсвану поохотиться на слонов и сломает там ногу. То всплывут какие-то амурно-риэлтерские дела с немецкой принцессой (по второму мужу) Коринной Сайн-Витгенштейн.
А в 2011 году младшую из дочерей короля Кристину вместе с мужем Иньяки Урдангарином взяли в разработку фискалы на предмет «нецелевого расходования средств, отмывания денег и уклонения от налогов».
При этом в газетах проскочило сообщение, что бедный баск и бывший гандболист пошёл на конфликт с законом и совестью не из корыстных побуждений, а лишь из желания потрафить высокопородному тестю. Который не раз выражал неудовольствие недостаточным размахом бытовых условий, обеспечиваемых зятем дочери. Мол, она детство и молодость провела в роскошных, неисчислимого метража палатах дворца Сарсуэла, а тут… Несколько комнат и никакого особого шика.
Иньяки Урдангарина в конце концов приговорили к нескольким годам тюрьмы. Инфанту Кристину отмазали («она ничего не знала о делах мужа, хотя и была совладелицей 50 на 50 их общего предприятия»).
Но пятно на семью легло несмываемое. Затереть его не удалось даже указом нового короля — Фелипе — о лишении сестры дворянского титула герцогини Пальма-де-Майорка.
Озабоченность Фелипе Хуана Пабло Альфонсо де Тодос лос Сантос де Бурбон и Гресия выправлением слегка покорёженного имиджа династии понятна.
И вряд ли будет правильным за глаза считать его «Павликом Морозовым испанского розлива». Даже с учётом некоторого сходства в их именах.
«Все мы — налоговая инспекция»
Когда на страну обрушился кризис 2008 года, Испания ощутила, что в казне крайне недостаточно денег, чтобы затыкать образовывающиеся дыры. Правительство решило устрожить налоговую политику, подтянув к реализации население, которому намекнули, что можно и нужно постукивать на уклонистов — в этом случае жизнь неминуемо нормализуется.
Hacienda somos todos («Налоговая служба — это мы все») — сообщили с верхов исполнительной власти народу.
Особенно этим лозунгом прониклись СМИ, немедленно запестревшие разоблачениями случаев вывода средств в офшоры, которым баловались высокопоставленные партийные и государственные чиновники.
Королевскую семью до скандала с Урдангарином не трогали: сведения об утаивании Хуаном Карлосом кое-какой копеечки имелись и множились, но атаковать короля правоохранители не решались. Всё-таки символ нации, её честь и совесть.
Рубеж был преодолён с приходом во власть дона Фелипе, который с первых шагов решил показать, что любит страну в себе, а не себя в стране, снизив размеры выделяемых на содержание королевской семьи сумм. А заодно введя разграничение понятий «королевская семья» и «семья короля». Первая состоит из короля, его супруги и их прямых потомков. Остальные — король-отец, королева-мать, инфанты-сестры и другие — входят во вторую.
Мало тогда кто заметил, но именно разграничение понятий стало первым шагом на пути отдаления сына от отца. Не в личном, а деловом плане. Фелипе понял, что «пережиткам старины», коими является монархия в Испании, лучше вести себя скромно и соблюдать те же самые законы, что писаны для остального народа. Который нет-нет, да и задаётся вопросом: ну, и зачем нам монархия, которая ничего не решает в жизни, а лишь соблюдает традиции? Не слишком ли это обременительно в финансовом плане?
Лишение сестры дворянского титула было вторым шагом, но, как теперь стало ясно, не финальным.
Прошедшие в последние годы громкие судебные процессы по обвинению в коррупции высокопоставленных деятелей Народной и Социалистической партий (фигурировали цифры, немного не дотягивавшие до €1 млрд) лишний раз подчеркнули, что игра в Hacienda somos todos может зацепить любого, так что если вы хотите прожить жизнь так, чтобы потом не было мучительно больно и стыдно, лучше от сомнительных сделок и наследств отказаться.
Что дон Фелипе и сделал.
Загадочная Zagatka и несладкий Lucum
Наследством, от которого отказался нынешний король, как утверждает британская The Telegraph, считаются два фонда, созданных Хуаном Карлосом.
Один из них — Lucum — появился на свет в 2008 году, в момент, когда саудовский монарх, ныне покойный Абдалла бен Абдель Азиз, вознамерился сделать роскошный подарок своему испанскому коллеге.
Подарок, по свидетельству английского издания, выражался в сумме €65 млн.
Испанский информационно-аналитический портал El Confidencial уверен, что это были $100 млн. Но суть не в количестве.
Тащить такие деньги в Испанию означало бы не только выплатить с них налоги (по тогдашним ставкам — 52% от сумм, превышавших доход в €300 тысяч за год), но ещё и ответить на неприятные вопросы о причинах столь увесистого подарка.
Монарх находится на государственном обеспечении и коммерческой деятельности не ведёт. Хотите стать бизнесменом — извольте отказаться от титулов, статуса и места, занимаемого под солнцем.
По утверждению одного из изданий, входящих в конгломерат El Economista, не вся вносимая на счёт Lucum в частном банке Mirabaud (Женева) сумма имела арабское происхождение, какую-то часть средств
отставной ныне король честно (?) заработал, сливая неким игрокам испанской фондовой биржи IBEX35 инсайдерскую информацию.
Но всё же «восточная» составляющая была в ней определяющей, отсюда, возможно, и само имя фонда — по названию восточной сладости.
Мадридский корреспондент Telegraph Джеймс Бэдкок утверждает, что «в сентябре прошлого года бывшая любовница короля была допрошена по поводу её утверждений о том, что Хуан Карлос прикарманил деньги от контракта на скоростной поезд с Саудовской Аравией». Подтвердила она «прикарманивание» или опровергла — информации нет.
В уставе Lucum дон Фелипе назван вторым бенефициаром, сообщает Бэдкок. Фонд Zagatka, оформленный на Альваро д’Орлеан-Бурбона, кузена Хуана Карлоса, оперировал меньшими суммами. В частности, имеется информация, что экс-король израсходовал из него около €5 млн на оплату частных рейсов в период с 2016 по 2019 годы.
Предполагается, что Zagatka была наполнена комиссионными, полученными от «катастрофической продажи испанского филиала банка Barclays». Дон Фелипе в документах этого фонда назван четвёртым бенефициаром.
Правящий монарх решил не просто отказаться от такого «мутного наследства», он ещё и посчитал, что надо как-то наказать папу за финансовую нечистоплотность.
В заявлении короля есть пункт о снятии Хуана Карлоса «с довольствия» — он больше не будет получать установленное ему годовое содержание в размере €194 232.
Подозреваем, но неподсуден
«Ассоциация налоговых инспекторов Испании Gestha обнародовала в понедельник, 16 марта, обращение к налоговому агентству Испании (AEAT) с просьбой открыть расследование в отношении Хуана Карлоса «по подозрению в совершении налогового мошенничества и отмывании денег» с 2015 года», — отмечает El Mundo.
Gestha также призвала «всех членов королевской семьи и семьи короля предать гласности свои декларации о доходах, включающие сведения о наличии недвижимости за рубежом. И сделать это с той же решимостью, что проявил Его Величество Фелипе VI, отказываясь от наследства Хуана Карлоса I».
«В Конституции Испании говорится, что фигура короля освобождена от ответственности, и данное положение было принято специально для Хуана Карлоса, когда он отрекался от власти. Это означает, что он может быть привлечён к ответственности только за действия, совершённые им после ухода с королевского поста»,
— пишет Telegraph, указывая фактически на то, что бывший монарх неподсуден.
Однако Луис Родригес Рамос, профессор уголовного права, считает, что иммунитет, о котором говорится в Конституции, «кажущийся и неполный, поскольку подразумевается юридическая неприкосновенность только в отношении исполнения королём своих прямых обязанностей».
«Взимание комиссий в качестве посредника и наличие оффшорных счетов не является частью исполнения роли главы государства»,
— согласен с ним бывший судья Верховного Суда Хосе Антонио Мартин Паллин.
Мануэль Кансио, профессор уголовного права в Автономном университете Мадрида, считает, что иммунитет короля является полным, пока он находится на троне, но его могут обвинить в отмывании сейчас денег, полученных во время нахождения на госслужбе.
В общем, формула «всё могут короли» уже не просто поставлена под сомнение — в Испании её хотят отправить на свалку истории.
Правда, не стоит забывать, что «хотеть» и «добиться» — не одно и то же. Тем не менее, постепенно раскрывающиеся тайны Мадридского двора провоцируют процесс его таяния.
* * *
Владимир Добрынин
«Fitzroy»