Некоторые размышления о происходящем
Кто виноват в кутерьме на Ближнем Востоке и почему Израиль не признаёт наличие у него ядерного оружия, объясняет бывший сотрудник израильской разведки.
В контекстеНефтяное 11 сентября Тегеран ведет против Эр-Рияда и отчасти американцев классическую «войну на периферии» — в Сирии, Ираке, Йемене. Майк Помпео, возможно, прав, говоря о том, что Иран ответственен более чем за 100 нападений на Саудовскую Аравию, однако эти атаки организованы руками иранских партнеров.
С сентября обстановка на Ближнем Востоке продолжает накаляться. Вслед за атакой на нефтедобывающий комплекс Саудовской Аравии, наступлением турецкой армии на курдов в Сирии и обострением гражданского конфликта в Ливане прошёл и очередной раунд противостояния между Израилем и боевиками из сектора Газа.
На этот раз на передовой «палестинского сопротивления» был, правда, не ХАМАС, а «Исламский Джихад».
Эта группировка была создана после исламской революции в Иране и прихода к власти в этой стране режима аятолл и напрямую подчиняется Тегерану. «ХАМАС» не принял в этом обострении активного участия и воздержался от обстрелов Израиля, поскольку только недавно заключил при помощи Египта очередное перемирие с еврейским государством.
Неподконтрольный же хамасовским властям Газы «Исламский Джихад», действующий в интересах Ирана, пытался разжечь новую войну между Израилем и сектором.
Руки Тегерана торчат из всех последних атак на Ближнем Востоке, являющихся звеньями единой цепочки опосредованной войны, которую ведёт Исламская республика Иран через спонсируемые ею группировки.
И как бы иранские власти ни отрицали свою причастность к нападению на нефтяной комплекс Саудовской Аравии, а йеменские мятежники-хуситы ни брали ответственность за это, ни у кого в экспертном и разведывательном сообществах разных стран нет сомнения, что этот удар был спланирован и нанесён ракетными войсками иранских Стражей Исламской революции.
Об этом, прежде всего, свидетельствовала мощность удара: был произведён пуск восьми крылатых ракет, а в нападении также участвовали атакующие беспилотники.
У йеменских повстанцев просто нет возможности подготовить и произвести такую сложную в технологическом отношении атаку без помощи Ирана, тем более что запуск крылатых ракет требует специалистов столь высокой квалификации, которых у хуситов просто нет. Не говоря уж о том, что выстрел ракет был произведён с северо-востока от Саудовской Аравии, то есть со стороны Ирана, а не с юго-запада, где находится Йемен.
Удар по нефтяной инфраструктуре Саудовской Аравии привёл не только к экономическим потерям – замедлению темпов добычи нефти и снижению капитализации готовящегося к IPO саудовского нефтяного гиганта Aramco, но и к тяжёлому психологическому эффекту, поскольку цели были успешно поражены, а американская противовоздушная система Patriot не сработала.
И пусть всё не так просто: саудовцы, к примеру, очень часто не умеют правильно эксплуатировать закупаемое ими сложное западное вооружение, да и система Patriot предназначена для обнаружения и нейтрализации таких целей, как самолёты и баллистические ракеты, а не крылатых ракет и беспилотников. Но эти технические детали – не для массовой публики,
а в осадке остаётся общий психологический эффект: американские системы, оказывается, не могут противостоять иранским ракетам.
В контекстеУ Америки есть повод, но нет желания затевать войну с Ираном Прямое американское участие не является автоматическим. Как стало ясно Саудовской Аравии, которая подверглась нападению, они должны сами принимать решение, как реагировать, и при необходимости Соединенные Штаты будут готовы — за плату — им помочь.
Впрочем, Израиль, нанося удары по террористическим группировкам, также крайне редко признаёт какую-либо свою причастность к атакам, чуть чаще – отрицает, но обычно – вообще не комментирует. К примеру, начиная с июля израильские ВВС наносят весьма серьезные удары по проиранским формированиям не только в Сирии, но и даже в Ираке, однако видимых следов причастности еврейского государства к этим атакам нет.
Тем удивительнее, что в середине ноября премьер-министр Биньямин Нетаньяху впервые признал, что Израиль действительно нанёс удар по иранской базе в Ираке. Это заявление стало беспрецедентным.
К слову, израильская и иранская политики неразглашения очень схожи: обе страны ревностно охраняют данные о своих военных операциях и информацию о ядерном потенциале.
Израилю, к слову, политика неразглашения сведений о своем ядерном потенциале даёт преимущество, поскольку заявление о его наличии неминуемо бы повлекло за собой необходимость подписать международные конвенции, связанные с ядерным оружием, и обеспечить доступ международных организаций и иностранных экспертов к израильским разработкам.
Однако главное отличие между иранской и израильской стратегиями в том, что Тегеран всегда действует опосредованно. Согласно оценке авторов отчёта лондонского Международного института стратегических исследований, Ирану удалось реализовать большинство своих целей по созданию зон влияния.
Иранское влияние осуществляется посредством проиранских вооруженных формирований почти во всех странах Ближнего Востока.
Наиболее сильны позиции Ирана в Ливане, Сирии, Ираке и Йемене. Проиранские группировки в этих странах ведут опосредованную войну против врагов Ирана, включая Израиль и Саудовскую Аравию. При этом сам Иран как государство формально не ввязывается в войну.
И эта опосредованная война, «через посланников», даёт Тегерану огромное преимущество: поскольку нет юридических доказательств прямого иранского участия, затруднительно обосновать ответный удар. Ведь для мирового сообщества довод, что «всем ясно, кто это сделал», не является достаточным обоснованием для проведения ответной операции – нужны веские доказательства.
Израильские же военные действуют всегда сами, а не опосредованно. В вопросах же признания ответственности за удары Израиль руководствуется вполне себе прагматической концепцией: она не берётся, чтобы не провоцировать противника на ответный удар и не раздражать партнеров противника, которые сами по себе нейтрально настроены по отношению к Израилю.
К примеру, когда неизвестные самолёты наносят удар на сирийской территории, однако их целью является не режим Асада, а террористические группировки, то цель Израиля заключается и в том, чтобы сирийский режим смог «сохранить лицо», а общественное мнение не требовало от него ответных действий.
Когда Израиль хранит молчание, тогда и сирийские власти также не заостряют внимание на инциденте.
И заметьте, что сирийские власти не требуют у российского командования объяснений, почему оно не препятствует израильским операциям в Сирии, да и сами не используют имеющиеся системы воздушной обороны.
Но иногда эта стратегия может меняться – под воздействием тактических интересов, о чём и свидетельствует недавнее заявление Нетаньяху. Это признание ответственности за удары по иранским подразделениям в Ираке было вызвано необходимостью послать и Тегерану, и мировому сообществу ясный сигнал: Израиль будет уничтожать террористические группировки в любой точке на Ближнем Востоке.
Впрочем, ответственность за случившуюся в те же дни ликвидацию одного из проиранских главарей в Дамаске еврейское государство уже на себя не взяло – командование Армии обороны Израиля традиционно отказалось от комментариев.
* * *
Александр Гринберг
«Jewish.Ru»