…Это и о Сирии тоже
Имперский символ. (Фото: «Nautilus»)
Свержение иранского и российского вассала Асада ставит под вопрос не только будущее этих двух империй, но и гегемонистские проекты других незападных держав. Все менее понятно, какие интересы, кроме химерических и узкогрупповых, эти планы обслуживают.
Когда высмеивают Путина, столько души вложившего в поддержку гнилого диктатора, упускают, что в иранском имперском проекте свергнутый Асад занимал гораздо больше места, чем в российском.
Павший баасистский режим вместе с ливанской «Хезболлой», которую разнес Израиль, и «Хамасом», гибнущим в Газе, были опорами иранской империи. Без них от нее мало что осталось.
Устали нести цивилизацию
В контекстеЧто из себя представляет оппозиция Асаду? С 2018 года HTS также признана террористической организацией Турцией. Однако её отношения с Анкарой остаются двусмысленными, и некоторые эксперты считают, что HTS начала нынешнее наступление против режима Асада с молчаливого согласия турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана.
Принято считать, что в XXI веке на смену вышедшему из моды западному империализму поднимается дерзкий и удачливый империализм России, Турции, Ирана и Китая.
Но хотя в Сирии провалились только две из этих держав, а другие две считают себя выигравшими, можно спросить — а действительно ли имперские проекты нового поколения так уж жизнеспособны?
Ведь в них больше нет той гармонии, которая была когда-то.
Империализм стар как мир. Уже две тысячи лет назад процветали два гигантских имперских проекта — на Востоке (китайский) и на Западе (римский).
И там, и там движущими силами были идеи державного самоутверждения, желание обогатиться и занять земли для заселения, а также намерение принести порядок и цивилизацию племенам, которых римляне и китайцы считали варварскими.
Эти мотивы в разных пропорциях двигали всеми колониальными начинаниями во всех краях и впервые оказались под сомнением только лет сто с небольшим назад. Колонизаторы обнаружили, что колонии это скорее расходы, чем доходы, да еще и стали задавать себе вопрос, нравственно ли управлять другими.
Имперские проекты вслед за этим пережили много приключений и трансформаций, но сейчас антиколониализм является чем-то вроде всемирной идеологии. По крайней мере, на словах.
Не разрешили себе победить
В контекстеБегство из Афганистана как прелюдия войны в Украине …Он прекратил помощь Пакистану, Палестинской автономии, объявил о необходимости вывода войск из Ирака, Афганистана и Сирии. А именно там и осуществлялся гигантский распил бюджета Пентагона. Получается, что Трамп закрывал генеральскую кормушку, и не только генеральскую…
Это придает имперским походам XXI века странный колорит. Начнем с тех, которые предпринял Запад. В этом веке их было два — афганский (2001-2021) и иракский (2003-2011). Оба закончились, как считают, полным поражением американцев и их союзников.
Это не очень точно. С военной точки зрения, покоренные земли было нетрудно удерживать и дальше.
Но не позволили условия, которые американцы сами себе поставили.
Во-первых,
не править самим, а посадить там какие-то местные режимы, избранные по демократической процедуре. Мысль о насаждении в чужих краях собственных порядков, очевидная для прежних поколений колонизаторов, стала сегодня кощунственной.
Во-вторых,
не нести военных потерь. В Ираке Соединенные Штаты потеряли за восемь лет 4,5 тыс. погибшими, в Афганистане за двадцать лет — 2,5 тыс. Сама мысль, что в державных походах гибнут солдаты, стала неприемлемой для общественного мнения США.
И в-третьих,
не тратить слишком много денег. Надежды на колониальную наживу, разумеется, отсутствовали с самого начала.
Но когда оказалось, что на один иракский проект выброшено уже $800 млрд, чаша терпения американских налогоплательщиков переполнилась.
Так что дело не в физической слабости западной супердержавы, а в том, что ее имперскими проектами в этом веке больше не движут крупные интересы.
У них теперь тоже мало выгод
В контекстеКитай - Африка: долговая дипломатия Форум сотрудничества между Китаем и Африкой проходил в обстановке усиливающихся подозрений развивающегося мира в отношении китайской помощи. Все больше экономистов и аналитиков предупреждают о долговых ловушках, которые таятся в китайских проектах.
Но ведь и незападные империалисты сейчас не совсем те, какими были их предшественники пару веков назад.
Имперские проекты незападным державам тоже барышей не приносят и не обещают.
Иран — небогатая страна, и недавние ежегодные $1 млрд «Хезболле», $300 млн «Хамасу» вместе с субсидиями Асаду, хуситам и прочим были для нее серьезным расходом.
А для Турции совершенно безвыгодны ее сателлиты в Ливии и уж точно не несут прибылей земли, захваченные ею в Сирии. И Россию не обогащают украинские города и поселки, которые она разрушила и захватила. И штурм Тайваня, которым все громче грозит Китай, обещает ему изнурительную войну, а не богатую добычу.
Как ни странно, до насаждения своих порядков на подвластных землях у незападных империалистов руки тоже часто не доходят. Американцы стеснялись, а эти, кажется, просто экономят силы.
То есть, Россия в Украине их как раз не экономит, а, скажем, Иран полностью доверял поддержание нормальной жизни в Ливане — «Хезболле», в Сирии — Асаду, а в Ираке — шиитским ополченцам. Поэтому нормальной жизни там не было и в помине, и это тоже одна из причин нынешних иранских провалов.
Иногда невмешательство в дела младших друзей приносит выгоды. Например, Турция обеспечила азербайджанскую победу над Арменией, но за изгнание армян из Карабаха ответственности как бы не несет.
Но чаще это оборачивается казусами. Расчеты Китая на то, что купленные с потрохами местные «элиты» в разных углах Африки и Азии станут оберегать китайские инвестиции, далеко не всегда оправдываются.
Нехватка бойцов
В контекстеПривел ли провал в Афганистане к войне в Украине? У прошлогоднего падения Кабула были последствия, которые еще предстоит оценить в полной мере. Оно показало, что у США может не хватить выдержки или стратегического терпения, необходимого для достижения военной победы или обеспечения прочного мира в странах, в которые они отправили свои войска.
И еще одна примета XXI века. Если на Западе в имперских походах больше не хотят умирать, то в незападных державах в такие походы просто стараются не ходить.
Российский режим может положить 200 тыс. контрактников в нашествии на Украину, но объявить всеобщую мобилизацию боится. Наем в армию оплачивают все лучше, а желающих не прибавляется. Что-то похожее можно сказать и о Турции, и об Иране. Перспектив возрождения былых гигантских армий нет ни в них, ни даже в Китае.
Вялость подданных и нехватка бойцов кладет предел имперским аппетитам начальства. На примере России это особенно видно. Раньше российские «миротворцы» временно приходили в Приднестровье, в Южную Осетию, в Абхазию, и уже не уходили.
Теперь наоборот, уходят, хоть и не собирались. В 2022-м — из Казахстана, в 2023-м — из Карабаха, в 2024-м — из Сирии. Конечно, империя должна приходить навсегда, но сил уже не хватает.
Понятно, что идеология незападных империй осуждает чужие версии колониализма и почитает свои. Эрдогановская Турция скучает по Османской державе, путинская Россия — по империи царей и генеральных секретарей, а Китай — по завоеваниям Цинов, государство которых, хоть оно и управлялось манчжурами, там считают китайским.
И только в Иране образ желательного будущего больше похож на конец света, чем на былую державу Ахеменидов.
Эти воспоминания и образы — настоящий кладезь территориальных претензий к соседям. В том числе и к России — со стороны китайцев и турок. Было бы желание. Но в широких массах оно уже не так велико, как в эпохи расцвета старых восточных империй.
* * *
Все же XXI век подточил базу для имперских проектов даже и в незападных краях. Там и сейчас хватает энтузиастов и интересантов, для которых державные начинания — житейская потребность и хлеб насущный.
Но для большинства жителей имперские химеры уже что-то неглавное, немного странное, а то и пугающее. Возможно, даже и Россия начинает уставать от своего имперского ренессанса.
* * *
Сергей Шелин
«The Moscow Times»