Cегодня французы находятся в полном смятении в преддверии выборов в 2022 году
Утверждение о том, что с одной стороны стоят поборники проевропейской, открытой миру и прогрессивной политики, а с другой — «консервативные» защитники суверенитета, настолько неточно отражает построение дебатов во французской политике, что фактически рисует ложную картину.
В контекстеМакрон пообещал, что во Франции будет ислам Просвещения Исламу надо помочь структурировать себя так, чтобы стать партнёром Республики, — заявил президент. — Это означает, что имамы формируются во Франции, а не импортируются из-за границы, часто с целью пропаганды экстремистских идей.
Atlantico:
Лидер «Национального объединения» проводила в четверг встречи с французами, тогда как президент страны завершил двухдневную поездку в департамент Ло. Эммануэль Макрон больше всего хочет оказаться во втором туре с Марин Ле Пен и без конца говорит о сложившемся расколе между «националистами» (популистами, защитниками суверенитета) и «прогрессистами» (европейцами). Даже если подобное разделение действительно существует, не опасно ли с демократической точки зрения сводить все споры к такому двухполярному противопоставлению? Разве это не ведет к отрицанию существования бесконечных возможных нюансов внутри каждого лагеря?
Максим Тандонне:
Президент Макрон задал всему этому тон еще 1 ноября 2018 года, когда представил себя заслоном на пути «националистической проказы». На грядущих президентских выборах все готовятся к спектаклю о противостоянии прогрессивного «героя» с популистским «чудовищем». Все идет именно в таком направлении. Перепалки между Дарманеном, Дюпон-Моретти и Ле Пен, судя по всему, призваны закрепить ее в роли неизменной оппозиционерки. Цель провокаций со стороны Елисейского дворца — разжечь ненависть и способствовать голосованию за Ле Пен. Это касается, например, гипертрофированных заявлений о лежащей на Франции вине.
Региональные выборы стали отражением этой стратегии: общий список «Вперед, Республика» и «Республиканцев» против «Национального объединения». Задача в том, чтобы ликвидировать саму возможность третьего пути помимо Макрона и Ле Пен. Этот сценарий предполагает победу «добра» над «злом» во втором туре президентских выборов 2022 года. По факту же этот подход душит демократию, поскольку лишает народ настоящего выбора.
Жозеф Масе-Скарон:
Давайте отойдем от этого упрощенческого и карикатурного представления того, как должно выглядеть противостояние идей, от бинарной логики, «проклятья цифры 2», как говорил Финкелькраут, которое заставляет граждан маршировать «раз-два, раз-два». И напомним, что этот раскол отражает износившееся идеологическое полотно. Подобные риторические уловки активно использовались во время последних европейских выборов, когда они задвинули в тень настоящие европейские вопросы (сегодня всем нам приходится за это расплачиваться).
Этот раскол не только носит деморализующий характер, но и является дискриминационным, поскольку нацелен исключительно на дискредитацию противника, его представление в невыгодном свете в общественном пространстве.
В контекстеФранцузский президент против американских СМИ Макрон в разговоре с журналистом The New York Times пожаловался на американские СМИ, которые, по мнению президента, искажают суть его борьбы с «исламистским терроризмом». Вступать в борьбу с американскими СМИ — это одно из привычных для Франции занятий, считает Бен Смит.
Atlantico:
Хотя на политической сцене действительно может сложиться впечатление о противостоянии «популистов» и «прогрессистов», отражает ли это на самом деле мнение народа? Французы окончательно отошли от разделения на правых и левых?
Максим Тандонне:
Сейчас прежде всего складывается впечатление о сильнейшем смятении французов, к которому примешиваются безразличие и растущий скептицизм по отношению к публичной сфере. Как следует из проведенного в феврале 2020 года опроса Marianne, 80% французов не хотят новой дуэли Макрона и Ле Пен. При этом эти двое вот уже четыре года являются бесспорными лидерами в прогнозах о результатах первого тура. Речь идет о беспрецедентном окостенении французской политической жизни. Такая ситуация стала результатом выдающихся манипуляций.
Прежде всего, президент каждый день засоряет все новости своим невероятным словесным недержанием. На этом фоне Ле Пен получает достойное главы государства освещение на радио и телевидении. По результатам проводившегося с 2018 по 2020 год исследования о представленности парламентариев в СМИ, по времени выступлений (197 часов) она оставляет далеко позади всех соперников. В первой десятке нет ни одного депутата от «Республиканцев»…
Два этих политика максимально раскручены в СМИ, и воплощенный в них черно-белый подход (прогрессистское добро против популистского зла) душит демократическое обсуждение ключевых вопросов, которые вызывают настоящую обеспокоенность французов: головокружительный рост безработицы, бедность, незащищенность, поразительный упадок школьного образования. В настоящий момент страна буквально задавлена этой страшной логикой.
Жозеф Масе-Скарон:
Национализм как доктрина утверждает верховенство нации, тогда как прогрессизм отстаивает принцип продвижения социальных реформ. Хотя два этих понятия не перекрывают друг друга, что в них антагонистического? Расскажите об этом Шотландской национальной партии… Французы в свою очередь в упор не видят прогрессизм Эммануэля Макрона. Где социальные реформы, которые предположительно должны лежать в основе этой доктрины? Их нет. Именно поэтому раскол на правых и левых сохраняется и проявит себя на политической сцене по результатам региональных выборов.
Atlantico:
На протяжении последних нескольких лет, особенно после начала санитарного кризиса, заявления политиков сходятся по многим вопросам: национальное производство, поддержка экономики, исламизм, иммиграция, незащищенность… Жеральд Дарманен даже обвинил Марин Ле Пен в «вялости» по вопросу исламизма. Между «Республиканцами» и «Вперед, Республика» также нет четкого разделения по общественным вопросам. Когда Эммануэль Макрон говорит о расколе на прогрессистов и националистов, он проявляет лицемерие или просто не в состоянии указать на то, что на самом деле отличает его от Марин Ле Пен?
В контекстеДвойные стандарты Запада по правам человека Полтора года назад исламский террористический режим в Иране заблокировал в стране интернет и убил 1 500 человек. Более 5 000 человек до сих пор числятся пропавшими без вести. Почему верховный комиссар ООН по правам человека Мишель Бачелет хранила молчание после этого случая?
Максим Тандонне:
Движение к двойному культу личности и идеологическая карикатура (прогрессизм против популизма) перечеркивают настоящее столкновение идей и обсуждение вопросов. Ключевые проблемы больше не вызывают ни у кого интереса в атмосфере постоянной истерии и нападок. Кроме того, стремление Марин Ле Пен к респектабельности сделало более нейтральными ее заявления по Европе, экономическим и общественным вопросам. «Национальное объединение» заняло прогрессистскую позицию по искусственному оплодотворению.
Эту партию теперь даже нельзя упрекнуть в демагогии и расточительстве, раз при Макроне в стране сложился дефицит бюджета и внешний долг в 120% ВВП!
Политика Макрона и Ле Пен похожа во многих аспектах, в частности это касается гипертрофированного нарциссического эго и любви к провокациям с целью привлечь внимание СМИ. В обоих лагерях тенденция превозносить лидера ведет к неприятию и отрицанию реального мира. Их смертельная битва на фоне безразличия и безучастности общественного мнения представляет собой величайший обман новейшей политической истории. Перед нами драматическим образом встает следующий вопрос: остаются ли еще у страны силы, чтобы взбунтоваться против подобного засилья бесплодной посредственности, или она уже окончательно опустила руки?
Жозеф Масе-Скарон:
Два соперника, о которых мы вынуждены говорить, находятся в отношениях дуэта, а не дуэли. Эммануэля Макрона объединяет с Марин Ле Пен одно стремление: до бесконечности разыгрывать одну и ту же партию. Их будущая Франция до боли напоминает прошлую Францию. Нет сомнений, что для них пандемия была лишь чем-то преходящим. Но для миллионов наших сограждан все было совершенно иначе. Эммануэль Макрон и Марин Ле Пен танцуют танго в одиночестве…
* * *
Максим Тандонне, Жозеф Масе-Скарон
«ИноСМИ»