Чёрная волна
Терррористическая вылазка в Северной Пальмире — это персональный вызов высшему российскому руководству
Взрыв в петербургском метро напомнил россиянам, что они живут в стране, где террористическая опасность, увы, остается актуальной.
Исполнители и заказчики
Россия на сегодняшний день является участником двух острых геополитических конфликтов — на Украине и в Сирии. На Северном Кавказе «антитеррористическая операция» не завершена, а лишь перешла в вялотекущую стадию. Недавнее нападение на подразделение Национальной гвардии в Чечне подтверждает это.
Невозможно гадать, не имея на руках убедительных фактов, о том, кто являются исполнителями и заказчиками преступления. Однако логично предположить — и это будет, безусловно, приоритетной версией, — след «исламистов-радикалов», у которых немалый счет к России. Они уже отомстили за бомбардировки Сирии взрывом пассажирского авиалайнера в 2015 году над Синайским полуостровом. Кроме того, не стоит забывать про исламистское подполье на Северном Кавказе. А в него входят граждане РФ, которые могут свободно передвигаться по всей России.
Цель
Цель была выбрана террористами, кем бы они ни были, не случайно. Во-первых, метрополитен — место скопления множества людей, и при взрыве в вагоне число жертв обязательно будет большим.
Во-вторых, резонанс от преступлений на общественном транспорте всегда выше ввиду того, что им пользуются миллионы пассажиров, и они порождают панику. Чем сложней технически инфраструктура — тем тяжелее последствия. В-третьих, теракт в метро означает нарушение его работы в целом. Даже кратковременное закрытие метрополитена, как это и произошло в Питере, приводит к сбою всей транспортной системы пятимиллионного мегаполиса.
В-четвертых, террористическая вылазка в Северной Пальмире — это персональный вызов высшему российскому руководству, которое происходит из Петербурга, символический акт демонстрации своих возможностей. В-пятых, система безопасности на метро в Питере традиционно слабее чем в Москве, где диверсии устраивались неоднократно, и, тем самым, террористам легче осуществить свои планы.
Мотивы
Мотивы, которыми руководствовались террористы, также легко считываются. Во-первых, показать, что подполье существует, и оно способно на серьезные преступления.
Во-вторых, осложнить внутриполитическую обстановку в стране, спровоцировать страхи и панику. В-третьих, оказать воздействие на Кремль с целью принятия им тех или иных решений, которые по мысли устроителей теракта, должны будут способствовать дальнейшему нагнетанию напряженности.
Скажем, одним из следствий могут стать временные запреты на проведение публичных мероприятий по соображениям безопасности. Но в условиях недавно прошедших акций оппозиционеров с участием молодежи, такого рода запреты могут спровоцировать дальнейшие беспорядки. Возможно, террористы хотят посеять разногласия между различными группами силовиков в российском руководстве, или выставить в не лучшем свете руководство северной столицы.
Также у теракта имеется и международный аспект — приближается чемпионат мира по футболу, и под вопрос ставится (как это уже было перед Сочинской олимпиадой), способность России обеспечить безопасность его проведения. Кроме того, Санкт-Петербург — ведущий туристический и культурный центр России, где всегда много иностранцев.
Не забудем и о таком обстоятельстве как серия терактов на Украине — убийство Дениса Вороненкова, затем полковника СБУ в Мариуполе, которого взорвали в собственном джипе, а также подрыв и пожар боеприпасов на складе в Балаклее. Кому-то могло показаться неприемлемым, что по контрасту «в России все спокойно».
Что дальше
Как показывает практика, террористы редко добиваются своих целей. Ни «Норд-Ост», ни Беслан не помогли чеченским сепаратистам победить Россию. Теракты в Западной Европе и США никак не повлияли на политику тамошних правительств. Напротив, по закону непредвиденных последствий, теракты 11 сентября 2001 года привели к разгрому государства талибов в Афганистане.
Однако террористы с неубывающей энергией повторяют свои действия. Для них это и способ групповой самоидентификации, и смысл существования, когда террористическая деятельность представляется ценностью сама по себе, вне связи с конкретными результатами. В этом заключается трудность борьбы с этим явлением, ставшим кошмаром цивилизации в XXI веке.
* * *
Максим Артемьев
«Forbes»