О сумерках Европы
Радостные мигранты бегут к австрийской границе со стороны Венгрии. (Фото: Leonhard Foeger / «Reuters» - «Интер-Избирком») 🔗
Быть правым некрасиво. Есть в правоте что-то надменное, высокомерное. Особенно если ты был прав практически в одиночку. Некоторые приличные люди могут почувствовать себя обиженными: да, мы, может быть, и заблуждались, но даже в нашей ошибке было больше сокровенной человечности, чем в вашей расчетливой правоте. И никем не доказано, что ваша правота копает глубже, чем наша слепота.
В общем всегда можно вывернуться, если мысль парит достаточно высоко. Решающим в споре обычно оказывается не проницательность суждений и точность предвидения, а массовость разделяемых заблуждений. Наказывать принято не того, кто навлек беду, а того, кто о последствиях громко предупреждал.
В контекстеО ритуальных запретах И вот уже раздаются голоса высокоученых экспертов, объясняющих, что придется примириться с привычками этих пришельцев — от терактов на площадях и изнасилований по всем кустам до no-go-areas в городах — ничего не поделаешь, надо потерпеть, ибо альтернативой является только применение силы.
Сегодня уже нет необходимости ломиться в открытую дверь, доказывая, что бесконтрольный прием ближневосточных беженцев в 2015 году был для Европы стихийным бедствием библейских масштабов.
Нынче днем с огнем не найти пропагандистов «культуры привечания» (Willkommenskultur), хотя еще год назад казалось, что именно этот тип субмиссивного европейца скоро будет доминирующим на континенте.
Сегодня политики Европы соревнуются в дисциплине выпроваживания, побивая друг друга цифрами депортируемых, то есть вчерашних приветствуемых.
И как всегда, в первых рядах сиюминутного прогресса - немецкий канцлер Ангела Меркель, бабушка революции с неугасимым комсомольским огоньком во взоре.
Она успешно преодолевает трудности, которых без нее скорее всего вовсе бы не было.
О необходимости защищать европейские ценности от чьих-то посягательств она сегодня говорит так же убежденно и с тем же заразительным задором, как и два года назад, когда божилась, что жить в Германии, отказывающей нуждаюшимся в убежище, она не желает и не будет.
Но дело сделано, как сказал слепой. Благоглупости никогда не проходят даром, иначе их бы звали добродетелью.Зубы дракона посеяны и уже дают обильные всходы.
В контекстеМеркель подобрали «Альтернативу» «Альтернатива для Германии» резко отличается от традиционных германских партий и включает в себя представителей самых разных взглядов... При этом у истоков партии стояли отнюдь не маргинальные личности, а университетские профессоры и даже один из редакторов респектабельной Frankfurter Allgemeine Zeitung.
Некоторое головокружение от успехов, например, проявляется в стремительном росте бытового антисемитизма. Германия – это, как говорится, дама с прошлым, и эксцессы подобного рода здесь всегда вызывали опасные ассоциации. Долгое время немецкое общество боялось этого предрассудка как чумы. Сказывалась оккупационная американская прививка.
Но вот недавно стала быстро меняться демография Германии, и это не могло не сказаться на здешней культурной матрице.
Пошла вразнос старая аксиология – наука о том, что такое хорошо и что такое плохо. Многие с облегчением почувствовали, что юдофобия не так страшна, как ее малюют, и в мире, где сбиты все вехи и ориентиры, она многое непонятное деляет понятным.
На школьных дворах стала популярной увлекательная игра «Замочи своего жиденка». Поскольку натуральных еврейских детей в немецких школах на большую игру давно не хватает, на эту роль приходится назначать других слабаков, порой даже из немчуры, кого потом можно травить всем дружным детским коллективом.
Здравствуй, племя молодое, незнакомое! Хотя – чего уж тут такого незнакомого...
Опасения не преувеличены, правительство, которого формально пару дней назад еще не было, уже решило объявить борьбу этому уродливому перекосу. Для начала всех ближневосточных искателей убежища в Германии свозят за государственный счет в бывшие лагеря смерти – пусть посмотрят, как это делалось в цивилизованной стране с образцовым порядком.
Спорить всерьез об эффективности такой меры не приходится – ведь новоселы с Ближнего Востока в своем отношении к Холокосту разбиты на три основные группы: одни уверены, что никакого Холокоста в помине не было и все это еврейские штучки, другие готовы признать, что Холокост, может быть, и был, но исключительно по вине самих евреев, а третьи полагают, что Холокоста не было, но скоро непременно будет.
Думать, что вид газовых камер вызовет приступ больной совести у тех, кто прошел через чистилище арабской весны и пекло «освобождения» Алеппо, могут только люди, напрочь оторванные от реальности.
В контексте«Сумерки Меркель» или с чем пришла в бундестаг «Альтернатива для Германии» Депутат от «АдГ» Бернд Бауманн на открытии первой сессии бундестага заявил, что нарушение традиционных правил выбора старейшего депутата (который оказался в рядах АдГ), совершённое накануне, последний раз производилось в 1933 году по инициативе Германа Геринга для отстранения от председательствования Клары Цеткин.
Новый антисемитизм – лишь одно из побочных проявлений процесса, который братья Стругацкие называли «полным одержанием». Уже не раз приходилось объяснять разницу между мультикультурализмом и этническим фестивалем.
«Мультикульти» – это не веселый костюмированный праздник национальной кухни, не чередование на сцене экзотических ансамблей песни и пляски, не дети разных народов из песни Долматовского, не взаимное обогащение культур.
Это распад единого правового пространства, когда на одной стороне городской площади относиться к женщине как к домашнему животному предосудительно и даже наказуемо, а на другой – освящено вековой традицией и в общем заслуживает поощрения как проявление национальной самобытности.
Приводить примеры давно обрыдло, им несть числа, но вот вам один из самых свеженьких, газетчиками еще не затасканных: буквально на днях суд в Пиннеберге, в земле Шлезвиг-Гольштейн, разрешил сирийскому беженцу воссоединиться со своей второй семьей, остававшейся в Сирии, причем судьи руководствовались исключительно интересами матери и ребенка.
Действительно, с какой стати четверо детей от первой жены имеют право жить с родителями в Германии, а дети от второй и последующих жен этого права лишены?
Заметьте, что вердикт не предусматривает непременного развода с одной из жен – напротив, все они и впредь будут жить на гостеприимной германской земле одной большой и здоровой семьей, ячейкой нового немецкого общества.
Такому суду будет в будущем трудно доказывать, почему бигамист одного вероисповедания должен сидеть за решеткой, а правоверный многоженец – на социальном пособии, царском при таком чадолюбии. А ведь есть еще и пограничные случаи, и смешанные браки, и дети от них.
По какой юдикатуре прикажете судить, к примеру, поволжского немца, репатриировавшегося из Узбекистана и обремененного несколькими многодетными семьями? Его дети от мусульманской соседки что, хуже сирийских?
В контекстеУровень её некомпетентности Эпоха, когда «лавровые венки повисли на заслуженных шеях», канула в прошлое. Старые лидеры должны покинуть сцену – они уже некомпетентны. Время же новых, как видно, пока не пришло.
Не потенциальный террор исламистов, не угроза пересадки в Европу локальных конфлитов (вроде трений между турками и курдами или, как недавно в Кале, резни между афганцами и эритрейцами), а именно распад единого правового и аксиологического пространства, исчезновение ценностных ориентиров и поведенческих правил, обязательных для всех, надежно превращают Германию, а с ней и весь Старый Свет, в еще не затвердевшую протоэтническую туманность, в гуляй-поле, открытое для любых вариантов развития.
И еще неизвестно, на что будет похоже это общество после затвердевания. Ясно только, что без серьезного сопротивления старых народов, без гражданских конфликтов, в той или иной степени насильственных, такой процесс не обойдется и уже не обходится.
Первые признаки общественнного разлада и грядущих гражданских войн, холодных или горячих, давно налицо. Их проявления многообразны и не всегда рационализированы –
где-то они прорываются на поверхность «брекзитом», где-то ростом сепаратистских настроений, где-то взрывным распространением популизма по поводу и без, каких-то нечаянных антикриминальных или антикоррупционных бунтов и кампаний гражданского неповиновения,
еще где-то неосознанный протест берет на себя смехаческие формы уличного карнавала и студенческого капустника, но их общим знаменателем всегда является острое чувство тупика, утрата ориентиров общественного развития, резкая и необъяснимая смена форм национального бытия, отсуствие вразумительных социальных проектов, отмена будущего.
Когда есть будущее, можно многим пожертвовать в настоящем. Когда оно отменено по непонятным причинам, все в настоящем вызывает только бесконечное раздражение. Восстание масс – всегда победа бессознательного, его проявления могут быть самыми отвратительными, но вся испепеляющая критика в адрес бунтарей, все сопли-вопли - в пользу бедных, если беспощадно не проанализировать и до конца не осознать причины бунта.
В контекстеТолерантность по-шведски Высокая рождаемость вкупе с неиссякаемым потоком мигрантов, беженцев и тех, кто приезжает для «воссоединения с семей», решают ту самую проблему, о которой скромно заикнулась наша собеседница Андреа Бергер: шведские города становятся свободными от шведов.
Глава немецких социал-демократов Мартин Шульц так объяснил необходимость участия своей партии в правящей коалиции вместе с ХДС Ангелы Меркель:
«Сейчас, когда Европу захлестнула волна правого популизма, мы не можем позволить себе роскоши оставаться в стороне от правительства».
Мартин Шульц – типичный продукт своего времени, порождение брюссельской аппаратной идеологии, пример негативного естественного отбора. В его трогательно близоруком взгляде, кроме очевидного удовлетворения собственным местом в историческом процессе, никогда не проблескивало никакой умственной работы. Ждать от него понимания сложной причинно-следственной связи бессмысленно.
Между стараниями его и его единомышленников и волной правого популизма, и впрямь накрывшей Европу, существует между тем прямопропорциональная зависимость.
Чем больше Меркель и Шульца – тем больше правого популизма.
Безнадежно заблуждается тот, кто думает, что рост национализма и скептицизма по отношению к ЕС связан прежде всего с неизжитыми пороками коммунистического прошлого, что государства Восточной и Центральной Европы – что-то вроде трудновоспитуемых подростков, чья недоразвитая сознательность не позволяет усвоить высокие истины, доступные любому западноевропейцу.
Дело не в родимых пятнах тоталитаризма. По очень многим позициям различий между странами региона больше, чем совпадений.
Поляки, например, гораздо более завзятые атлантисты, чем французы или греки, а чехи имеют более укорененные демократические навыки, чем немцы или испанцы.
Да и кто доказал, что всплеск националистических настроений на востоке Европы сильней, чем в других ее медвежьих углах?
В контекстеДно Малахольные социал-демократы, заварившие в Швеции всю эту бредовую кашу, стремительно теряют в рейтинге. Правые партии в Европе медленно, но верно набирают силу. Может, и правда, выкарабкаемся, назло представителям «самой мирной религии» заодно с Москвой?
Давно прошли времена, когда соотношение сил между правыми и левыми партиями было по большому счету равновесным, а политические циклы сменялись с завидной регулярностью.
Сегодня вид политической карты Европы может вызвать только оторопь.
Все парламентские и прочие выборы на континенте кончаются непременно еще большим поправением, а если к власти в порядке исключения приходят какие-то социалистические мечтатели (вроде несистемной «Сиризы» в Греции), они круто правеют по ходу правления.
Государств, выбирающих более или менее социалистический путь развития, в Европе не осталось как явления. По всему пространству континента, от Австрии до Дании, в правительствах активно участвуют некогда нерукопожатные правые радикалы. И там, где они еще не победили с разгромным счетом, надо видеть процесс, который пошел, а не промежуточное состояние:
даже в такой левацкой стране, как Франция, социалисты вытеснены на край политики и вынуждены довольствоваться жалкой ролью маргиналов.
Про коммунистов вообще говорить не приходится. Кто из вас помнит времена, когда в университетах на полном серьезе обсуждались перспективы еврокоммунизма, а ученые обществоведы взвешивали выгоды и недостатки так называемого «исторического компромисса» - варианта, при котором в правящие коалиции теоретически включались представители местных компартий – в частности, там, где их доля в электорате доходила до трети голосов, как в Италии и Франции?
В начале марта состоятся долго ожидаемые выборы в Италии, которую трудно отнести к странам, усеянным родимыми пятнами коммунистического прошлого.
Никого левее центра среди победителей точно не будет – их просто нет в колоде.
Выветрились даже когда-то влиятельные социалисты времен Беттино Кракси. Центристы из группировки Маттео Ренци или нынешнего премьера Паоло Джентилони могут расчитывать в лучшем случае на четвертую часть голосов. По всем опросам три четверти итальянских избирателей – это правое поле, на котором играет много популистских команд.
Большая часть голосов скорее всего достанется союзу трех партий – Вперед, Италия, Лиге Севера и Итальянским братьям. Правее их только стенка.
В контексте5 важнейших вопросов к фрау Меркель о депортации беженцев Несмотря на принятый закон о депортации опасные преступники и далее находятся на территории Германии и продолжают совершать преступления. Потому многие политики исходя из сложившейся ситуации, призывают центральное правительство к внедрению более радикальных мер.
Их единственным реальным соперником оказывается Движение Пяти звезд известного скомороха и штукаря Джузеппе Грилло по кличке Беппе. Стоит ли особо подчеркивать, что это выдержанное пятизвездочное движение мечтает о выходе из Евросоюза и из НАТО?
А это означает, что всеми списанный в расход и громко осмеянный престарелый
Сильвио Берлускони, признанный лидер всего протестного движения Италии, дружбан Путина и все, что угодно, но только не коммунист, возвращается в итальянскую политику - и не с черного, а с парадного входа.
Чтобы парадокс был полным, он и будет теперь сдерживать неуправляемых популистов, сепаратистов и прочих фашистских недобитков и высоко держать стяг европейской демократии.
Отчего же так получается? Отчего в благостной и в экономическом отношении запредельно успешной Чехии на недавних президентских выборах победил не солидный академик и носитель масариковской традиции Иржи Драгош, а словоблуд и пустозвон Милош Земан, гордый ставленник Кремля? Может, это Путин такой удачливый и умелый прощелыга, который у нас на глазах поднял Европу на дыбы и всю ее перестелил под себя? Позволю себе усомниться.
Что провально во всех остальных сферах, не может быть эффективным в любом отдельно взятом деле.
Рано или поздно скажется структурный дефект, который превращает любое усилие в труху. Путинский режим, как и его предшественники из советского прошлого, могут, разумеется, тратиться на агентов влияния, на подрывную работу, на проплачивание каких-то разрушительных тенденций, на коррумпирование демократических институтов, на кражи со взломом компьютерных систем.
Пока Путин и иже с ним работают в одиночку, без могучих союзников, это будут выброшенные на ветер деньги.
В контекстеУ выборов в Германии появилась альтернатива В рамках своей предвыборной кампании г-жа Вайдель выступает за сохранение европейской культуры и за более эффективную борьбу с наплывом нелегальных мигрантов. Не секрет, что виновницей этих и других бед Германии является Ангела Меркель, которую Алис Вайдель уже призвала отдать под трибунал.
Цивилизации, уверенной в себе и убежденной в превосходстве собственных ценностей над всеми другими, это фатально навредить не может. Происки полудиктаторских режимов ее только бодрят и тонизируют, удерживают в хорошей рабочей и боевой форме.
Трагедия в том, что Путин давно не работает в одиночку.
Он разрушает западную цивилизацию на пару с подельниками, которые под малиновый перезвон ложно понятых христианских заповедей, под предлогом своего сусального и мироточивого человеколюбия лишает Запад всякой способности сосредоточиться на главном.
Человеку, получившему острой заточкой в бок, сразу и невдомек, куда уходит сила и почему он так неожиданно слабеет.
* * *
Ефим Фиштейн
Статья любезно прислана автором