Делать как нацисты стало нельзя
Памятник жертвам Холокоста в Братиславе. (Фото: «Nautilus»)
Победа во Второй Мировой Войне является пожалуй наиболее универсальным и часто используемым историческим мифом современного политического и общественного дискурса, и не мудрено.
Она отвечает всем требованиям к риторическому аргументу: относительная близость (подчеркивается тезисом «деды воевали»), сверхмасштабность (множество жертв, предельный уровень страданий и вообще проявлений эмоций, географический размах, вовлеченность множества сторон и пр.), бинарность, простая для восприятия (мы против них, победа или поражение, слава или позор), безопасность применительно к текущему моменту, развязывающая руки относительно интерпретаций (никто в здравом уме конечно не считает, что повторение возможно, именно потому так залихватски можно выкрикивать «можем повторить»), общественный консенсус относительно базовых элементов мифа и их трактовки.
В контекстеВ стране вирус, а для власти главное патриотизм Иностранные лидеры тоже точно в Москву в этот день не приедут, так что срочно нужна замена, «эрзац Дня Победы». Кремль кинул клич и кто-то, предложил перенести парад и праздник на 3 сентября.
Слово «миф» применительно к Победе в ВМВ разумеется может кого-то покоробить, поэтому я хочу специально сделать оговорку: я вовсе не имею в виду, что Победы не было или что она сильно фактологически отличалась от того описания, которое сегодня дают Энциклопедии.
Вовсе нет. Разумеется была, и события ВОВ воспроизведены в источниках достаточно точно.
Но на основе исторического события человечество создает мифы – так уж оно устроено последние 70 000 лет, после когнитивной революции.
Миф – это рассказ о событии, призванный не просто передать его хронологию и детали (не обязательно точно), но на основе такой передачи установить границы добра и зла, права и его отсутствия, пользы и вреда, побудить слушателя следовать положительному примеру и установить нормы этики и морали.
Победа в ВМВ давно стала мифом в этом смысле слова – в этом нет ничего плохого (собственно всякое значимое событие становится мифом). Для нас, однако, важно, каким мифом становится событие – какие мифы, такая и жизнь.
Иногда так бывает, что миф о событии становится по своему объективному значению намного важнее самого события. Так произошло и с Победой. Нет, разумеется историческое значение Победы в ВМВ огромно – произошла перекройка карты всей Земли, формирование новых блоков, новых международных организаций и пр.
Но историческое значение очень многих событий огромно – Первая Мировая война привела к не меньшим изменениям; создание ядерной бомбы предотвратило третью мировую войну, захват большевиками всей Европы и обеспечило мир на долгие годы; реформы Ден Сяопина остановили машину репрессий, которая уничтожила больше людей, чем унесла ВМВ.
Однако мы не празднуем ни окончание WWI, ни день создания ядерной бомбы, ни день рождения Дена.
Дело тут в том, что WWI не оставила нам пространства для хорошего мифа.
Ну, воевали страны за рынки сбыта под ничтожным предлогом. Ну, одни относительно выиграли, другие – проиграли. И, конечно, никакого мифа не создашь из ядерной бомбы. ВМВ именно потому становится главным мифом, что это – великий миф в своем общественном значении.
В контекстеЦена Берлина В том, что сотни тысяч советских солдат погибли в битве за Берлин, нет вины ни Трумэна, ни Эйзенхауэра, ни Симпсона. Не им же платить за сталинские амбиции и пренебрежение человеческими жизнями.
Тут главное не путать, о чем мы говорим. Разумеется, почва великой истории порождает множество мифов, мификов и мифочек – в угоду группам, группкам и группировкам, которые хотят кусочек этой истории приватизировать и приспособить под свои сиюминутные нужды.
Чиновник в России сегодня расскажет вам миф про то, что Россия-2020 является наследником Победы, про «кольцо врагов», про «укрофашистов» (забавно, это нелепая ошибка – воевали то мы с нацистами, фашизм только краем задели, хотя фашизм, разумеется, ничем не лучше), про то самое «можем повторить».
Государственник-патриот на окладе использует Победу чтобы рассказать сказку про то, что СССР был вселенским добром, Германия – вселенским злом, а союзники – хитрыми пройдохами, которые использовали «нас» (так и скажет – «нас» этот никогда в армии не служивший брюхатый рассказчик) и чуть не сговорились с Гитлером.
Активист, зарабатывающий из бюджета, будет упирать на «священную память», ради которой водолазы должны лазать по озерам с портретами фронтовиков, дети в детских садах рисовать кровавые битвы и играть в пленных фашистов, а на домах должны появляться брандмауэры с финскими солдатами на оленях.
Антисемит приспособит Победу под «мы евреев спасли, а они нам гадят».
Военный использует Победу чтобы сказать: «Надо увеличивать оборонные расходы, а то будем опять не готовы, как в 41м».
Мы же не об этом – ничто в мире не защищено от паразитов. Мы о главном мифе Победы, том, который повествует о базовых Добре и Зле.
Вторая Мировая Война уникальна тем, что линия фронта в мифе о ней (не впервые, конечно, но случаев таких в истории было крайне мало) разделила не интересы разных стран или народов, а две противоположные этики.
В реальной истории, конечно, это было не так – в СССР шли репрессии, размах которых был больше, чем в Германии (а Сталин возможно уже готовил свой Холокост, который он едва не осуществил в 1953м); колониальная политика Британии была ничуть не лучше нацистских идей о подчинении мира и господствующей расе; в Англии члены королевской семьи (а в Италии Ватикан) заигрывали с нацизмом; в США крупнейшие институты отказывались брать на работу евреев а афроамериканцы были сегрегированы.
Но (почти как миф о освобождении рабов про Гражданскую войну в США) миф о столкновении двух этических систем стал центральным мифом про ВМВ – центральным и общепризнанным. Соответственно, победа в ВМВ коалиции союзников стала мифологической победой этики, в рамках которой должен был формироваться новый, послевоенный мир: этики равенства наций и народов; этики примата человеческой жизни; этики отрицания тоталитарных режимов и идеологий; этики сотрудничества перед лицом общей опасности; этики уважения к правам меньшинства.
Мы создаем мифы со вполне утилитарными целями; однако если они хорошо созданы, они становятся самостоятельными, а потом начинают нами управлять.
Миф, основанный на идее «этики союзников» оказался именно таким мифом – рожденный для Победы, он, а не союзники, оказался реальным победителем.
В контекстеБерлин опять берут в блокаду Они, к примеру, недрогнувшей рукой отправили дроны мешать движению лайнеров при взлёте и посадке в лондонском Хитроу. Спасая Землю от гибели, эти мирные мальчики и девочки, легко пожертвуют не только нашим с вами комфортом, но и нами.
Раздавив на территории Германии нацизм с его расовой политикой, концлагерями, машиной тайной полиции, репрессий и убийств, его агрессией по отношению к внешнему миру, союзники параллельно раздавили то же самое и в себе.
Отвергнув эти проявления врага, они уже не могли сами действовать по тому же шаблону.
Переход случился не в одну секунду и не в один год, но именно победа над Злом внешним привела к постепенному умиранию Зла внутреннего. Через 8 лет СССР откажется от практики массового террора и репрессий и будет искать «человеческое лицо»; через 20 в США рухнет сегрегация; не смотря на Холодную войну никто уже не будет помышлять о мировом господстве – это будет неэтично произносить вслух.
Этика, противопоставленная нацизму, стала после ВМВ священной. Делать как нацисты стало нельзя. Когда Сахарова в апогее застоя хотели исключить из Академии Наук,
Капице достаточно было напомнить, что Эйнштейна исключили из немецкой Академии во время нацизма, чтобы вопрос был снят раз и навсегда.
Я хорошо помню, что аргумент «так фашисты делали» действовал безотказно на учителей в моем детстве. Превосходство одной нации над другой? – это фашизм. Бить слабого? – так делают только нацисты.
Советские интеллигенты-диссиденты, не имея возможности открыто критиковать советский строй, писали, снимали, рассказывали про гитлеровскую Германию, рисуя кальки с советских практик, вкладывая в уста героев казенные советские лозунги и аргументы – это проходило любую цензуру и это существенно исправляло нравы; кому же охота была походить на нацистов?
В контекстеВторая мировая война в цифрах Более 110 миллионов человек были мобилизованы в вооруженные силы. 27 миллионов были убиты на фронтах. А общие людские потери составили, по разным оценкам, от 55 до 80 миллионов человек.
Спустя 75 лет после окончания ВМВ мы живем в мире этой самой новой этики. Сегодня можно обрушить рынки и остановить экономики чтобы спасти людей от новой инфекции; никто не говорит «пусть слабые вымрут» — это ведь нацисты так говорили.
Сегодня мы извиняемся и робеем, если вдруг не готовы дать меньшинствам больше прав, чем у большинства – это ведь нацисты ущемляли меньшинства.
Наш язык стал политкорректным – в нем нет слова негр, а местоимение «он», означающее третье лицо, превратилось в «он/она» - ведь это нацисты оскорбляли другие расы и отводили женщине место ниже в иерархии. Мы еще часто ведем себя несообразно новой этике (мы люди – мы низменные существа, мы воюем, воруем, завидуем), но уже никто не хвастается этим: мы вынуждены вести гибридные войны и грабежи, ибо нам стыдно и нас не поддержат: так делали нацисты, а мы их победили.
Миф о Победе в ВМВ постепенно побеждает наш мир. Став отправной точкой для изменений, он со временем растет (усилиями тех, кто пытается с его помощью заработать себе дивиденды), и параллельно растет влияние этики, которую он принес в мир. И именно в этом смысле этот миф крайне важен, и заслуживает всемерной поддержки.
Никто не забыт, ничто не забыто – и в первую очередь не забыты идеалы, провозглашенные этим мифом.
И пусть так будет как можно дольше. А с теми, кто пытается превратить великую историю Победы и великий миф о ней в средство заработать, сохранить или усилить свою власть, или просто почувствовать себя более значимым, не стоит всерьез бороться.
Как часто бывает в природе, невидимая рука мифа и их усилия оборачивает на пользу всему миру. Мы помним – значит вероятность повторения нацизма в любых его формах и с любыми названиями становится меньше. И это главное.
С Днем Победы!
* * *
Андрей Мовчан
- финансист, основатель группы компаний по управлению инвестициями Movchan’s Group
«Facebook»