Как Путин готовится к новому военному перевороту, и кто из армейских генералов, спецслужб и чиновников выиграл (или проиграл) от мятежа Пригожина
Кремль. (Фото: «Nautilus»)
После окончания субботнего мятежа президент Путин созвал на совещание руководителей силовых ведомств и сказал им: «Я собрал вас для того, чтобы поблагодарить за проделанную работу».
И поблагодарил буквально всех, на кого взгляд упал. Как дальше будут награждать силовиков, которые дружно прохлопали мятеж у себя под носом, а может, даже помогли ему, «Новая-Европа» разбиралась вместе с экспертами.
В контекстеСостязания в людоедстве Однако и тому, и другому далеко до Евгения Пригожина, который не ограничивается словами, а резво берется за дело. Пока Луговой мечтал пополнить лагерный мир долгосрочниками, а Кадыров рассуждал о грядущей мобилизации, Пригожин взялся за лагеря, вербуя заключенных на войну с Украиной.
Напомним: когда бывший повар и бывший хозяин ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин вел свое войско на столицу, самолеты президента, премьер-министра и других официальных лиц врассыпную улетали из Москвы.
Силовики мужественно прикрывали их тылы, но — не отдаляясь от Московского региона. Чтобы ненароком не наткнуться на пригожинских.
Появлялись сообщения, что какие-то части Вооруженных сил РФ переброшены из зоны спецопераций, но в какую географическую точку их бросили и куда дели потом — неизвестно.
Тем временем вагнеровцы взяли Ростов-на-Дону, без боя заняли штаб Южного военного округа и через Липецк приближались к Москве.
К ним наперерез спешил чеченский полк «Ахмат», но что-то помешало ему доспешить до цели. Происходило всё это под дружное ерничанье одних россиян и при единодушном неучастии других. В двухстах километрах от Москвы всё вдруг закончилось.
В подавлении мятежа не успела толком поучаствовать ни одна силовая структура — если не считать военных летчиков, которые погибли в сбитых вагнеровцами вертолетах и самолете.
Путин поблагодарил «всех российских военных» за подавление бунта, за проявленные при этом «решимость и мужество», за то, что «действовали четко и слаженно» и в результате «остановили гражданскую войну». Поблагодарил сотрудников правоохранительных органов, которые «встали на пути у смуты». Поблагодарил народ за консолидацию и поддержку: «Я не сомневался в том, какая будет реакция».
Вагнеровцев тоже поблагодарил. За то, что прекратили бунтовать, сбив всего-то шесть вертолетов и только один самолет, убив более десяти летчиков.
По официальной версии, с Пригожиным в итоге договорился глава Беларуси Александр Лукашенко. Пригожину и его людям разрешено «уйти в Беларусь», уголовное дело о вооруженном мятеже прекращено. По неофициальной — успешные переговоры где-то под ковром провел бывший адъютант Путина, а ныне губернатор Тульской области генерал-полковник Алексей Дюмин.
Кажется, это единственный силовик, который мог бы приписать себе заслугу в подавлении мятежа, но сам он это опровергает.
Золотов
Также по теме«Вести» Почему путч Пригожина провалился: мнение военных экспертов США «Deutsche Welle» От Пригожина до саммита НАТО. О чем шла речь на встрече ЕС
Главным итогом всего этого можно считать небывалое усиление Росгвардии. Не армии, которая утратила «ушедших в Беларусь» вагнеровцев и противостоит натиску ВСУ, а именно Росгвардии.
«Работу силовых структур во время военного мятежа можно оценить как великолепную!» — похвалил себя командующий росгвардейцами Виктор Золотов.
Именно его структуре теперь предстоит стать параллельной армией. Второй в России или первой — посмотрим, но раньше эту роль отводили пригожинской ЧВК.
- По сути, это уже и происходит, - замечает политтехнолог Аббас Галлямов. - Росгвардия получает тяжелое вооружение, бронетехнику, а это и есть элемент создания параллельной армии.
Через два дня после того, как все немного отошли от мятежа, Виктор Золотов попросил у президента Путина танки.
В соответствии с федеральным законом «О войсках национальной гвардии РФ», ее первоочередные задачи — «участие в охране общественного порядка, обеспечении общественной безопасности», борьба с экстремизмом, охрана «высших должностных лиц субъектов Российской Федерации» и других важных объектов. Как тут без танков-то? Никак.
Во время марша ЧВК «Вагнер» на Москву Росгвардия (как выяснилось) вовсю оказывала сопротивление мятежникам.
Просто она, объяснил Золотов агентству ТАСС, делала это в Москве, а вагнеровцы до грозной преграды чуток не дошли.
Если бы дошли, то им бы ответили, что «любая провокация, любой митинг, если они несут угрозы стране» были бы, грозно объявил Золотов, «отражены и подавлены».
Подводя итоги героической обороны Москвы росгвардейцами, президент Путин согласился оснастить их не только танками, но и другой тяжелой техникой.
Появились сообщения, что ведомству Золотова передадут технику, прежде принадлежавшую ЧВК «Вагнер». Трофейную то есть: победителям от побежденных. Было только непонятно: технику заберут с фронта и подгонят к Москве, где привык защищать своего президента Золотов, или, наоборот, гвардейцев подгонят в зону боевых действий.
Наверняка Золотова этот вопрос тоже волновал. Вечером во вторник, 27 июня, депутат Госдумы Александр Хинштейн объявил, что танки Росгвардия получит не вагнеровские: ей выделят из бюджета денег на закупку техники «в рамках гособоронзаказа». Золотов купит танки так же, как привык закупать в прошлом капусту.
В контекстеМиротворцы по вызову Сообщив на днях, что российские наемники в Ливии «не представляют интересы российского государства», Владимир Путин сказал совершенную правду. Наемники представляют интересы Пригожина. И Хафтар отлично все это понимает или, по крайней мере, чувствует. И время от времени посылает Москву подальше…
Эксперт по российской внешней и оборонной политике, политолог Павел Лузин считает, что это неважно, где именно возьмет тяжелую технику Росгвардия — «с баз хранения получит или от армии перераспределят».
- Тут важен не каждый танк сам по себе, есть он или его нет, тут важен документ, по которому танк должен быть, - замечает Лузин. - Документ, по которому на это выделяется ресурс. Если вдруг насчет кого-то из армейских генералов появятся сомнения, то всегда можно отдать ему приказ о немедленной передаче танков Росгвардии в рамках ранее принятых решений.
Таким образом, именно Росгвардия оказалась силовой структурой, которая больше всех выиграла от прерванного мятежа.
С этим согласен политолог Николай Петров: по его словам, события 23–24 июня показали президенту Путину, против какого врага надлежит вооружаться.
- Сам мятеж показывает, что наибольшие риски сегодня у системы связаны не с внешними врагами и не с «пятой колонной», а с внутренними расколами, - говорит Петров. - И если есть опасность повторения того, что когда-то опять будет использована военная сила, то такой опасности должны соответствовать и возможности тех, кто будет ликвидировать угрозу. Но давайте подождем, когда начнутся какие-то реальные действия, реальные шаги, а не публичные заявления.
Пригожинский марш показал, что внутренним врагом может оказаться тот, кто еще вчера клялся тебе в верности и обещал быть самым преданным «пехотинцем». Ну или маршировал под руку с другим преданным «пехотинцем».
- Путин увидел, как может выглядеть попытка военного переворота, — отмечает Аббас Галлямов. - Теперь он понимает, что какие-то части на фронте могут и дальше взбунтоваться. Это часто бывает, когда ты ведешь непопулярную, затянувшуюся войну и проигрываешь.
Как показала практика, военные за сутки-двое могут дойти до Москвы.
Чтобы противостоять им, Росгвардия, на которую Путин, видимо, рассчитывает больше, чем на другие силовые структуры, должна иметь соответствующее вооружение.
Проще говоря, Путин готовится к военному перевороту.
Павел Лузин тоже считает, что Росгвардию вооружают не просто так. И не из страха перед «пятой колонной», которую давно обратили в бегство.
- Судя по заявлениям, усиление Росгвардии будет происходить в противовес вооруженным силам, - говорит Лузин. - Росгвардия нужна как предохранитель от вооруженных сил.
Также по теме«Радио “Свобода”» Срок годности режима иссякает? «Голос Америки» Является ли генерал Суровикин тайным и высокопоставленным членом ЧВК «Вагнер»?
Вагнеровцы считались, как мы много раз слышали, наиболее боеспособными подразделениями на фронте. Но не потому, что зэки обучены военному делу лучше, чем контрактники в Минобороны.
Просто Пригожин не ждал приказов сверху на каждый шаг и не был связаны никакими правилами, кроме собственных.
Расстрелять пленного, убить кувалдой своего, поставить заградотряды, украсть у армейских технику - да пожалуйста, он этим еще и гордился.
- Вагнеровцы были более мотивированными и идеологически заряженными, - уточняет Павел Лузин. - Ну и, кроме того, они не были скованы организационными и бюрократическими ограничениями, которые есть у регулярной армии.
У боеспособности, построенной на таком принципе, есть обратная сторона. Она и привела к тому, что Пригожин, по выражению Николая Петрова, взбрыкнул.
Путин, мыслящий в своей парадигме, должен был сделать вывод: если во главе армии встанет такой же умник, то при следующем перевороте улететь из Москвы можно и не успеть. А если умника не поставить, то «вторая армия мира» превращается во «вторую в России». И что тут делать? И Путин решает готовиться.
- Передача тяжелой техники Росгвардии говорит о том, что Путин понимает: если он не предоставит военным в Украине свободу действий, если и дальше будет жестко встраивать их в вертикаль принятия решений, он никогда не получит боеспособной армии, - объясняет Петров. - Но если, наоборот, он выберет примат эффективности над контролем, то должен позаботиться о последствиях. Чтобы в следующий раз, когда военные взбрыкнут и пойдут на Ростов или на Москву, было что им противопоставить. В этом смысле логично выглядит Росгвардия, экипированная и вооруженная в соответствии с масштабом угроз.
На самом деле, Путин вооружает не столько Росгвардию, сколько Золотова лично. Николай Петров обращает внимание на факторы личной симпатии и личной преданности, которыми привык руководствоваться российский президент.
Это для него важнее, чем эффективность.
- В персоналистской системе, когда лидер к тому же почти полностью изолирован, когда он реально общается с очень ограниченным кругом людей, его доверием пользуются те люди, которые умеют ему понравиться при общении, - говорит Петров. - Других у него просто нет.
И он будет всё время метаться среди 10–15 человек, которых знает лично.
Аббас Галлямов тоже считает, что выбор у Путина невелик и усиление Золотов заслужил не блестящим участием в подавлении мятежа.
- У Путина никого нет лучше, - объясняет политтехнолог. - Когда он смотрит на то, что у него есть, то понимает, что на Золотова только и может рассчитывать. Тот за всё время создал проблему для Путина только один раз, когда по глупости пытался вызвать Навального на дуэль, но после этого таких глупостей уже не делал. Соответственно, его Путин и решает вооружить.
Шойгу
Также по темеBBC Неудавшийся мятеж Пригожина: зачем и что теперь будет? Главные вопросы «Новое время» Стремительная фашизация. На смену России чекистов идет Россия уголовников
Во время своего марша на Москву Пригожин, как мы знаем, требовал отставок министра обороны Сергея Шойгу и начальника Генштаба Валерия Герасимова. И вроде бы ему это даже обещали в обмен на прекращение мятежа.
В телеграм-каналах начали мелькать фамилии генералов, якобы дружественных Пригожину и поэтому претендующих на будущие вакансии. Например, генерал-лейтенант Владимир Алексеев и генерал армии Сергей Суровикин.
Оба в начале мятежа посредством видеороликов взывали к Пригожину, прося остановиться.
- А мы разве знаем генералов, друживших с Пригожиным? - удивляется Павел Лузин. - Я таких не знаю, а гадать тут бессмысленно. Перепутать дружественность с аппаратным этикетом и действиями в рамках межведомственного взаимодействия очень легко. При этом у нас всё еще много вопросов к тому, где были и что делали многие видимые и невидимые участники событий. Посмотрим по ситуации.
Но я буду удивлен, если после всего произошедшего в армии не произойдет перестановок и чисток. Речь будет идти не только об эффективности кандидатур, но и об их лояльности.
Об их неучастии в политических интригах на фоне расползающегося авторитарного режима.
На выборе между лояльностью и эффективностью, замечает Николай Петров, Путин, казалось бы, уже обжегся. В свое время он поставил во главе Минобороны Шойгу — человека гражданского, ничего в военном деле не смыслящего, зато с головы до пят лояльного. Начальником Генштаба к нему поставил Герасимова, который на каждом шагу ждет команды сверху.
В боевых условиях вдруг выяснилось, что полностью подконтрольные войска и войска эффективные — это вещи взаимоисключающие.
Именно из-за личностных особенностей верховного главнокомандующего, говорит Аббас Галлямов, вряд ли военачальникам может угрожать скорая отставка.
-Здесь есть два противоположных вектора, которые тащат Путина в разных направлениях, - объясняет политтехнолог. - С точки зрения внутренней политики, менять Шойгу и Герасимова сейчас ни в коем случае нельзя:
это будет воспринято так, будто Путин прогнулся перед Пригожиным. После этого встанет вопрос, кто в стране главный.
Получается, что министров снимает и назначает уже не Путин, а Пригожин? Это недопустимо. То есть с этой точки зрения их трогать нельзя. А вот с точки зрения военной нельзя не трогать, надо срочно менять: идет война, и люди, которые отправляют солдат и офицеров на смерть, должны пользоваться максимальным авторитетом. Но какой может быть авторитет у Шойгу и Герасимова теперь? Пригожин гонялся за ними, называл бабами, а они прятались, и никто не знал, где они. В таких кризисных ситуациях Путин еще не был.
Статья полностью на сайте «Новая газета - Европа»
* * *
Ирина Гарина
«Новая газета - Европа»