Разорвать порочный круг
Память империи: церемония в день окончания Первой Мировой войны на военном кладбище в Рамле. (Фото: «Nautilus»)
Реальность существует независимо от того, верите вы в неё или нет.
П. Борисов
Одним из главных свойств, делавших нас подозрительными в глазах родной советской власти, была склонность к критическому мышлению.
Одним из главных приемов этого мышления была проверка причинно-следственных связей, точнее – отрицание их там, где их на самом деле нет.
Да, конечно, система советской торговли немыслима без «хищений социалистической собственности», но причиной тотального дефицита они быть не могли.
Разумеется, русские солдаты Второй мировой сражались геройски, но вовсе не из-за неприязни к фашизму или хотя бы понимания, что значит это слово.
Германия проиграла Первую мировую по причине отсутствия стратегического сырья, а отнюдь не из-за еврейского предательства.
Вот этот метод автоматически включился в моей голове с третьего абзаца прочитанной недавно статьи доктора Эрана Рольника «Без демократии нет душевного здоровья».
Автор даже не доказывает, но принимает по умолчанию за факт: основной причиной несовершенства израильской демократии является оккупационный режим на пресловутых «территориях» (несколько более развертывается, хотя столь же мало доказывается этот тезис в другой статье того же автора на немецком языке), причем, не какие-то его свойства или приемы, но существование как таковое.
Так вот, этого не может быть, потому что не может быть никогда.
* * *
Но у мамы есть привычка
Отвечать всегда не то:
Говорю я ей про птичку,
А она мне про пальто.
А. Барто
В контекстеУроки империи, которые рано забывать Классические империи, конечно, не вернутся. Никто не хочет взваливать на себя лишнее бремя, зачем? Физический контроль чужой территории - атавизм, несущий издержек больше, чем пользы. И тем более актуален вопрос: готов ли кто-то и в какой форме брать ответственность за тех, кто не справится с тяготами суверенного существования.
С конца XVII-го века Англия является конституционной монархией: король царствует, но не правит, а правление самое, что ни на есть, демократическое.
Британская колониальная империя не в белых перчатках существовала, грубо говоря, с начала XVII-го до середины XX-го века, а еще раньше присоединили Ирландию и Шотландию, с которыми тоже церемонились не особо. Демократии это не помешало никак.
Французская колониальная империя начиналась в XVI-м веке и закончилась тоже в XX-м.
За этот период успели французы пережить великую революцию, парочку империй и с полдюжины республик с разной степенью демократичности. Колонии им не помешали.
Османская империя возникла в конце XIII века, развалилась после Первой мировой, демократической никогда не была и сейчас не стала.
Российская империя существует с начала века XVIII-го, разваливается до сих пор - о демократии давайте не будем.
Вывод: наличие / отсутствие демократии во внутреннем устроении никак не коррелирует с наличием / отсутствием подавляемых чужих народов.
Само по себе это может быть хорошо или плохо, но не следует путать Божий дар с яичницей.
В нашей мини-державе демократии не было никогда, и это не чья-то злая воля, но объективная реальность, данная нам в ощущениях.
Представительная демократия работает только при наличии широкого и глубокого консенсуса в подавляющем большинстве населения о том, что такое хорошо и что такое плохо, какой уклад жизни – правильный, до какой степени допустимы компромиссы.
Там, где этого нет (а в Израиле – откуда бы ему взяться?) демократия может быть, в лучшем случае, перспективой отдаленного будущего, когда смена поколений сделает население более гомогенным в отношение культуры и системы ценностей.
Это следует принять как факт и, соответственно, решать, согласен ли ты терпеть такую ситуацию в своей стране или предпочитаешь переехать туда, где демократия привилась давно и имеет глубокие корни.
Имеются вполне разумные аргументы в пользу как того, так и другого варианта. Все мы, конечно, однова живем, трех поколений не переждать, а дети-внуки пусть сами за себя решают.
Но, с другой стороны, демократия – она же не панацея, особенно для нашего брата – Гитлера-то тоже в свое время вполне демократически выбрали, антисемитизм снова на подъеме, да и
демократия как таковая даже в самой Америке функционировать стала похуже, хотя Америка, видит Бог, никаких «территорий» не оккупирует.
Правда, нельзя сказать, что ситуация с «территориями» на демократию не влияет никак.
В той же Англии или Франции с прекращением «оккупации» колоний их население вместо того, чтобы радоваться обретенной свободе, очертя голову ринулось переселяться в бывшую метрополию, в результате чего в Марселе или Бирмингеме возникли целые кварталы, куда демократическая власть нос совать не смеет, у них там свое правление – то ли мафия, то ли шариат, то ли Бог знает, что такое.
И как-то так оказывается по-хитрому, что
когда французы в Алжире по-своему, по-французскому, жить хотят, то это проклятый колониализм, а когда алжирцы во Франции – так это вовсе «Права Человека».
На этом стоит остановиться особо.
Спите себе, братцы, все начнется вновь
Все должно в природе повториться
И слова, и пули, и любовь, и кровь
Времени не будет помириться.
Б. Окуджава
В контекстеО том, почему конец американской империи не будет мирным Нетрудно предвидеть последовательность событий, которая может привести к новой ненужной войне — скорее всего, из-за Тайваня, которой так жаждет Си Цзиньпин, и которого Америка (уклончиво) обязана защищать от вторжения.
Распад империи – процесс крайне болезненный. Как для народа имперского, который на полном серьезе воображал себя благодетелем всех покоренных, так и для народов свежеосвобожденных, которым тут же приходится начинать выяснение отношений, ибо никак не удается провести границы новых независимых государств так, чтобы они совпали с границами расселения соответствующих народов.
Так что вопрос, кто тут государствообразующий, а кто – наоборот, решается обычно по принципу: «Кто первый встал – того и тапочки».
О какой «справедливости» можно говорить, когда каждый квадратный сантиметр территории не раз и не два переходил из рук в руки, и каждая из сторон (не факт, что их только две!), голосит об исконности и неотъемлемости, потрясая картами, историческими поэмами и народными эпосами?
Каждая истово верит в свою правоту, готова сражаться до крови и смерти, причем, кто бы ни победил, как сама борьба, так и ее результаты немыслимы без систематического нарушения прав множества людей.
Возьмем для примера проблему русского языка в бывших провинциях. Ведь его носители, которых угораздило жить на т.н. «национальных окраинах», далеко не всегда попадали туда по своему желанию.
Выпускник МГУ вполне мог получить распределение в Среднюю Азию, а уроженка белорусской деревни не видела другого способа вырваться из колхоза, кроме как завербоваться в Латгалию на текстильную фабрику.
Всю жизнь эти люди честно работали, никого не обижали, и вдруг, в одно непрекрасное утро, проснулись «оккупантами» и «пятой колонной»…
Ну, а если взглянуть с другой стороны? Коль скоро вас, господа, так волнуют поселения на захваченных территориях, почему бы русских не попросить, разрушить поселения, которые они за полвека оккупации успели понастроить, например, в захваченных странах Балтии, и поселенцев своих обратно репатриировать? Почему нет? Может быть, потому что русские – не евреи?
Вы когда в Лондон, Варшаву или Нью-Дели переезжаете жить, тоже требуете, чтоб там все с вами по-русски говорили? И школы чтоб русские для ваших детей? И периодика?
Помню, уже после Перестройки устроила я в родном московском ОНТИ гоголевскую немую сцену, предложив в ответ на возмущенную тираду типа «Да как они смеют, эти прибалты!!!», - поговорить со мной на идиш (между нами говоря, сама я на нем сроду не говорила, в чем, впрочем, не созналась).
Это не более чем примеры, только пара ниточек, сплетающихся в плотный клубок взаимных претензий. Те и другие с полной искренностью считают себя «в своем праве».
Наименее болезненный способ разрешения этих проблем называется «трансфер». Царство небесное и вечная благодарность полярнику Нансену, что сумел организовать обмен населения между Грецией и Турцией – тысячи жизней спас.
Многочисленные доказательства см. в известной лекции Марка Солонина. Так что выбирайте – либо пожертвовать «правами» многочисленных человеков, либо жизнями их пожертвовать в грядущей войне.
Марк Солонин Национализм: кто и когда придумал ЭТО
Причем, жизнями (чужими) весьма склонны жертвовать идеологи империй либо распавшихся в прошлом, либо устремленных в светлое будущее.
Именно поэтому с такой убежденностью противостояла Германия после Первой мировой трансферу немцев из Судет, нынешняя Россия – русских из Донбасса, а «Братья-мусульмане» – радетели будущего халифата – арабов из Назарета и Иерусалима. Для господ идеологов люди эти – просто расходный материал ради развязывания очередной войны за мировое господство.
В нашем конкретном случае добавляется еще традиционный антисемитизм западных «правозащитников» и кровная заинтересованность тысяч бюрократов из ООН-овских и прочих комитетов, что враз лишатся зарплаты, если наших арабов страданий лишить.
И потому войне конца не видно: арабы прекратить ее не хотят, а евреи не могут, как бы ни захотели, и ничего в этом не изменит наличие или отсутствие демократии как у тех, так и у других. И каждую пядь земли, что арабам удастся захватить, используют они не как территорию свободного народа, а как плацдарм для дальнейшего нападения. Так было в Судетах, так было и в Донбассе, и в Газе тоже не могло быть иначе.
Отсюда возникает вопрос к ревнителям «прав человека», призывающим к борьбе «за демократию против оккупации»: Вы хотите помочь выжить евреям и арабов от страданий избавить? Вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хотите ЭТОГО? Или проблема все-таки в чем-то другом?
Такой вопрос самое время задать автору статьи – профессиональному психоаналитику.
* * *
Нам не в чем извиняться. Мы народ, как и все народы; не имеем никакого притязания быть лучше...
В. Жаботинский
В контекстеГоланские высоты и глубины лицемерия Если Финляндия должна была заплатить территориальную цену за то, что заняла неправильную сторону во Второй мировой войне, то почему тогда Сирия должна пользоваться иммунитетом, несмотря на то что она развязала войны против Израиля в 1948, 1967 и 1973 годах и с тех пор отказывалась заключать мирные договоры?
Фрейда читала я очень давно и не очень внимательно, но зацепилась в мозгу примерно такая схема: девица жалуется на необъяснимый фобический страх, который внушает ей зеленая шляпа, а пройдя курс психоанализа выясняет, что это связано с детским вожделением к собственному отцу.
За как бы беспричинным страхом скрывается чувство, в котором она боится признаться себе самой, ибо ей внушено воспитанием, что у хорошей девочки таких мечтаний быть не должно, а плохой ей в собственных глазах быть не хочется. Корень невроза – постыдная тайна, прежде всего от самой себя.
Вот давайте и попробуем по правилам психоанализа разобраться с проблемой неврозов израильской культурной элиты.
Прежде всего – ни отсутствие демократии, ни наличие оккупации корнем невроза быть не может по той простой причине, что то и другое отнюдь не тайна ни для кого, включая и самих израильтян. То и другое определенно играет роль пресловутой зеленой шляпы, которая сама по себе, вроде бы, вещь естественная, пугать не должна, и тем не менее вызывает фобический страх, напоминая о чем-то, что угрожает нормальному самосознанию пациента.
Некоторого количества газетно-журнальных статей достаточно, чтобы понять: триггеры «недемократичность» и «оккупация» автоматически извлекают из подсознания «неправильность» Израиля в глазах мировой (точнее, западной) общественности, что само по себе, опять же, секрет не великий, но вот констатация этого факта пробуждает вопрос, подлежащий непременному вытеснению...
А почему, собственно, аналогичная ситуация Индии / Пакистана, греков / турок на Кипре или русских в Латвии, даже вызывая сожаление, не вызывает, тем не менее, ни подозрений в «неправильности» какой-либо из враждующих сторон, ни сомнений в ее праве на существование?
Отчего вот именно к нам такая немилость? И, коли так, стоит ли принимать на веру заверения этой самой общественности, что они-де ну вот совсем ни чуточки не антисемиты?
Антисемитизм-то ведь (слава Богу!) не обязательно газовые камеры. Достаточно распространенной формой его является предъявление к евреям требований, которых никогда не предъявят никому другому.
Не будем сейчас углубляться в вопрос, почему ОНИ считают это нормальным, но с какого перепугу мы сами должны разделять это мнение?
Ответ однозначен - отказавшись вести себя в соответствии с их требованиями, мы теряем право на то, что с детства нам внушали как норму:
принадлежность к европейско-американскому «либерализму», полное усвоение его системы ценностей, его «свободолюбивого» мировоззрения.
Не можем мы, по совести, считать себя частью этой самой «прогрессивной общественности», также как бедная барышня не может считать себя принадлежащей к приличному обществу.
Если некую норму я считаю для себя обязательной, но соответствовать ей НЕ МОГУ (не не хочу, а не могу по объективным причинам: девица не в силах управлять своими мечтами, а «прогрессивный» еврей – морально превзойти все прочее человечество), то я стараюсь вытеснить проблему в подсознание, спрятаться от самого себя и впадаю в комплекс при виде зеленой шляпы или напоминания о несовершенной демократии и «ужасной оккупации».
Выход может быть только один: разорвать порочный круг. Признать, что в определенном возрасте кокетничать тянет хоть с самоваром, что господа европейцы были и остаются антисемитами (пусть и не на уровне Гитлера, но все же…), а воспитание, приучающее отрицать самоочевидное, не приводит к добру.
Итак, господа психоаналитики – слово за вами!
* * *
Элла Грайфер
«Живой журнал»