Как миллионер-расист попал в театр им. Вахтангова
Арт-кафе — уютное пространство, предусмотренное среди прочего для творческих встреч с артистами Вахтанговского театра.
Если США снова вменит России вмешательство в выборы, то виноватым окажется Вахтанговский театр. Здесь в пространстве арт-кафе перед зрителями выплясывает персонаж, подозрительно напоминающий Трампа, а со сцены наглядно доказывают, что он не более чем кукла в руках умелых кукловодов.
Поистине звезды сошлись так, что в названии «Мистер Twister» («Маршак-Джаз. Кабаре») невольно совпало множество тем и настроений, витающих в воздухе. Уловить их нетрудно даже через маску — новый спутник театрала и человека. Арт-кафе — уютное пространство, предусмотренное среди прочего для творческих встреч с артистами Вахтанговского театра. Свою встречу с публикой заслуженная артистка РФ Анна Дубровская решила не в традиционном формате чтецкого вечера или разговора о себе в искусстве и искусстве в себе, а в виде полноценного спектакля. Короткометражного, но полнокровного.
Начинается все из затакта. С приятного полумрака, красивой обстановки (автор пространства Максим Обрезков), ласкающей музыки, время от времени прерываемой изречениями великих и разных — Аврелия Августина, Анатоля Франса, Марка Твена, Эрнеста Хемингуэя, согласных в одном — несомненной пользе путешествий. Надо ли говорить, что в нынешнюю пандемическую эпоху цитаты эти жгут душу. Путешествовать остается только в памяти, мечтах и в театре.
По крайней мере «Мистер Twister» — это и есть театральный травелог, предлагающий совершить музыкальный вояж сквозь время и пространство.
Первая точка на карте — в часе ходьбы от театра, в координатах Лялиной площади. Там малочисленная, но инициативная группа местных, пытается не допустить установку памятника Маршаку в исполнении известного скульптора Франгуляна. Для них он не столь велик, сколь великоват. Виной ли тому нарочно кем-то преувеличенный размер будущего памятника? Или, как рассеянный персонаж Маршака, кто-то позабыл о значении автора и его вкладе в генетический код страны? А, может, его рассеянная по миру национальность снова кажется нежелательной, и пятый пункт мешает московской прописке (инициатор памятника — Российский еврейский конгресс)? Неужто в нынешней столице больше, чем памятью, дорожат земельными участками? Хорошо, что в пространстве Вахтанговского театра таланту выдающегося поэта и переводчика, революционера детской литературы нашлось место развернуться в полный рост. Здесь Маршак — это не только текст, но целый трансформер поезда-парохода с номером 03.11.1887 — дата рождения Самуила Яковлевича.
Кто мог подумать, что сюжет из 30-х гг. прошлого века о миллионере-расисте, приехавшем с семьей в страну героев, мечтателей и ученых, заиграет новыми красками в наши 20-е? Black lives matter шагает по планете, а мистер Твистер, видите ли, «не любит цветного народа»! Автор идеи и исполнительница Анна Дубровская и режиссер Елена Котихина, кажется, не предполагали такой повышенной актуальности своей театральной миниатюры, но из песни слова не выкинешь. А песен здесь, кстати, не счесть.
В легких и захватывающих джазовых импровизациях оркестра Вахтанговского театра в духе утесовского теа-джаза оживают и уживаются марши Дунаевского и мелодии Коула Портера, «музыка толстых» и «Калинка-малинка», фокстрот, свинг, мотивы из «Серенады солнечной долины», «Цирка» и «Детей капитана Гранта», «Цыпленок жареный…» и рэп, и…, и…, и… Джаз тут неслучаен, ведь в нем слилось афроамериканское и европейское, что вполне соответствует сюжету Маршака. Попурри отзывается ностальгией у тех, кто знает стихи Маршака наизусть. Но и тем, кому Твиттер говорит больше, чем Твистер. Легко и играючи умел рассказать Маршак детям о взрослых, игровая природа текста не потеряна и в спектакле.
Аранжировки, как и игра оркестра, — на высоте. Что не акт — все в такт: гармония музыки и слова музыкальных дивертисментов и прекрасных голосов Анны Дубровской и Нины Андронаки не теряются на протяжении всего спектакля. Бенефисность действа здесь не подменяет действия, каждое мгновение которого наполнено импровизацией.
Кабаре здесь не в дерзости, а в предлагаемых обстоятельствах, в оформлении театрального вечера.
Это, в общем, верно, ведь купаясь в детстве в строфах о бывшем министре, решившем на досуге объехать мир, мы меньше всего думали об идеологической подкладке текста. С годами его пропагандистский посыл стал очевиден, да и в наше время не удивить тем, что бывший министр непременно оказывается миллионером, но только все это меркнет перед мелодичным, звонким и ритмичным текстом автора. Текст и его ритм стали отправной точкой спектакля, как и актерский потенциал двух его исполнительниц.
Избранный и выдержанный жанр здесь вынесен в название — twister. В переводе с английского это и вихрь, и выдумщик, и головоломка. Зрители, сидящие в полутьме, чувствуют себя в трюме большого парохода, попавшего в шторм с резкими музыкальными твистАми. Бродский писал, что «только бутылки в баре хорошо переносят качку», но пусть зрителей и качает в разные стороны, такая болтанка им по душе.
Создатели не ставили цели подразнить день сегодняшний, поэтому вся актуальность — в глазах смотрящего. Одних бросает в мысли о мистере Твистере до слез (от смеха) похожем на Дональда Трампа (в спектакле эта роль отдана ростовой кукле с узнаваемыми чертами и чертыханиями), других уносит в думы о спектакле-феминитиве, созданном преимущественно женщинами, превратившими мужчину в куклу. Кто-то упивается ностальгией а-ля back to USSR и подпевает тем, «кто привык за победу бороться», другой печально констатирует, что «победа» эта обернулась стилизованной под советский общепит и общебыт вареничной, что наискосок от театра, а остальное давно проиграно под радиопозывные страны, в которой гордились, что «другой такой страны не знают», перешедшими в сигналы SOS.
Эпиграф поэмы и спектакля — фраза из старого путеводителя: «Приехав в страну, старайтесь соблюдать ее законы и обычаи во избежание недоразумений...». Спектакль отвечает сегодняшнему месту действия. И потому петляет между отечественным и заграничным, советским и прикованным к нему постсоветским, сатирическим и травестийным. Многоликая героиня Дубровской тут то и дело заговаривается, воскрешая то маршаковский «Багаж» с «картиной, корзиной, картонкой», то «путешествующего» в отцепленном вагоне рассеянного с Бассейной, то «Стихи о советском паспорте» Маяковского (говорят, его поездка в США в 1925 г. и цикл стихов, включающий «Блек энд уайт» и «Бруклинский мост» и вдохновили Маршака). Героиня Андронаки, «племя молодое». Ее то и дело прерывает: «Это вообще не отсюда!»
Ни памфлетности, ни нравоучений, ничего, что «на полном серьезе» в спектакле нет, все по заветам конторы Кука, то есть часовое лечение от скуки, терапия смехом. Высмеивание — это и по Маршаку — один из способов борьбы с пороками общества. Борьбы, но не побед.
«Мистер Твистер» в Вахтанговском обманул ожидания и публики, и собственных создателей. Он превзошел их. Это тот случай, когда слова, звучащие со сцены, хочется отзеркалить: пусть у спектакля будут те же «проблемы», что и у Твистера, и в зале, как в ленинградских гостиницах, тоже не будет свободных мест.
* * *
Эмилия Деменцова
«Новая газета»